дуализм не существовал, бесполое с шизоидным Тела и есть единое Тела (дух), которое у древних не имело полового Тела появившегося в браке равных с Эпохой Возрождения, когда дуализм и стал философским учением, от Декарта до наших дней, где бесполое с шизоидным и закрепились как тело и душа, и началась нескончаемая борьба за души умерших, оставивших тексты во славу духа, души и красоты их. Древность либидо рассматривало как расходный материал объекта сопротивления, потому было важно бесполое с шизоидным Тела поддерживать в едином настрое, в гармонии и борьбе с излишествами. "мнение, что ранние браки охлаждают сексуальное желание" - в древности рассматривался только мужчина имеющий либидо, активное начало, а женщина в древности была половым объектом по необходимости, какая необходимость у мужчины 14 лет в жене, никакой. "Рав Гуна сказал: "Если двадцатилетний не женат - все дни его во грехе" - мысль важная, если либидо не находит достойного применения, то наступает  и дисгармония бесполого с шизоидным Тела, появляются чудеса, и борьба добра со злом, где наступает время объекта сопротивления. Женщина была и только объектом сопротивления, а основная любовь по существу была в бесполом Тела. Если взять жизнь Спасителя, ему за 30 и ничего не говорится о жене его, а только о внимательной матери. История зачатия также не имеет места, почему? половой любви не было, а только греховное тело, бесполое. Однако интуиция Спасителя поражает воображение, и особый дар его как философа не имеет объяснения. Павел как реформатор религии и зачинатель христианства всё перевернул вверх ногами, как фарисей. Что дуализм никогда не существовал подтверждается всей деятельностью Спасителя, придуман дуализм позже, и разумеется в борьбе биополов, где пол не рассматривался как относящееся к единому Тела половое Тела.

Михаил Аркадьев в своей заметке "О жизни, любви и смерти" затронул проблему рокового противоборства в человеке двух взаимоисключающих начал "духа" и "тела", с неизбежным смертельным исходом: путь назад к природе (телу) связан со смертью духа, а путь вперед к освобождению духа – со смертью тела. Эту проблематику он связал и с проблемой любви (секса): "сакраментальная проблема Любви и Смерти. Употребляли мы также термин «секс». Вкратце суть прений такова ─ я утверждал, что секс ─ Смерть"… В смысле смерть духа.
Аркадьев добавляет также (хотя и делает реверансы в сторону современного феминизма), что борьба между этими взаимоисключающими направлениями идет в основном в душе мужчины, поскольку женщина (так уж сложилось) ближе к природе-матери, а мужчина – к духу-отцу.
Его заметка подвигнула меня на расширенную реплику на затронутые темы. (Наум Вайман)
Фуко в "Истории сексуальности" пишет о древнем страхе перед половым актом, как процессом, ведущим к истощению сил. Античные врачи и философы, любящие меру во всем, и в вопросах половой жизни рекомендовали сдержанность и экономию. Супружеская верность в Греции и Риме не была обязательной, но рекомендовалась философами, как добродетель сдержанности, особенно в стоицизме. Сенека так критиковал своих распущенных молодых современников: "Изнеженные, нервные с самого рождения … они всегда готовы к нападкам на целомудрие других, нисколько не заботясь о своем собственном". Гомосексуальная любовь если и осуждалась, то именно в аспекте необузданности. Почиталась добродетель отказа от удовольствий, как от искушения, и были распространены представления о том, что отказ от искушения открывает доступ к духовному опыту истины и любви, который половая любовь исключает. Не зря древнегреческие путаны жаловались на зловредность философии и проклинали Сократа за то, что уводит от них клиентов…
Античному язычеству знакомы "атлеты воздержания", дававшие обет целомудренности (в некоторых культах практиковалось даже самооскопление).
И, конечно, мораль сдержанности была моралью мужчин. Женщина в этой системе – объект.
Все это позднее перешло в гностицизм и христианство, многократно усилившее значение "духа" в ущерб "телу".
Если говорить о внеталмудической иудейской традиции, то философы, близкие античному или христианскому мировоззрению, придерживались похожих взглядов на тело-материю, женщину и секс. Филон Александрийский, на манер гностиков, считал тело "могилой души": "Основная причина невежества – это плоть и наша связь с ней. … Брак и воспитание детей, удовлетворение потребностей, дурная репутация, порожденная бедностью, частные и общественные дела и сонм других дел губит цветок мудрости еще прежде, чем он расцветает. Однако ничего не вредит так его росту, как наша плотская природа". Через тысячу лет после Филона Маймонид, поклонник Аристотеля, считал тело "земной, мерзкой и темной материей, что влечет человека ко всякому несовершенству и развращению" ("Путеводитель заблудших").
Проблема духа и тела беспокоила, конечно, и мудрецов Талмуда. Но они не ставили вопрос ребром, а с характерным практицизмом решали вопрос о реальном соотношении времени между семейной жизнью, в том числе и сексуальной, и изучением Торы (между сексом и текстом), притом, что и то и другое – священные заповеди. И в Талмуде эту проблему приходится решать в основном мужчинам, потому что женщины не были допущены к изучению Торы.
Рассмотрим сначала, как Талмуд вообще относится к сексуальным отношениям в семье. Мудрецы, споря по разным аспектам (разногласия мудрецов – непременная часть талмудического учения), например, по поводу дозволительности женщине открыто требовать секса, единогласно предписывают мужу внимательно относиться к сексуальным потребностям жены. Крайние мнения, вроде мнения рабби Элиэзара Бен Азария: "Душа моя вожделеет к Торе, а мир пусть держится на других", осуждаются. Так рабби Бен Азай считает, что "неучастие в деторождении равнозначно убийству и умалению образа Божьего". Но поскольку изучение Торы было зачастую связано с уходом из дома на длительный период (как и в случае других профессий, моряков, например), в Мишне разработаны рекомендации о регулярности половых отношений в семье для разных профессий:
для праздношатающихся (именно так сказано) – каждый день;
для рабочих – два раза в неделю;
для погонщиков ослов (вроде наших дальнобойщиков) – раз в неделю;
для погонщиков верблюдов (каботажное плавание) – раз в тридцать дней;
для моряков – раз в полгода.
Но все это не касалось изучения Торы, это был особый случай (по длительности разлук) и требовал согласия жены. В этом плане существовала, и до сих пор существует героическая мифология о женах, жертвующих своим семейным благополучием ради учебы мужа. Известна, как образец для подражания, талмудическая история о великом рабби Акиве, весьма (по-еврейски) романтическая. Рабби Акива был в юности пастухом у богача по имени Бар Кальба Савуа (буквально: сытый сукин сын), в него влюбилась дочь богача Рахель и вопреки воле отца, отлучившего ее от всего имущества, вышла за бедняка замуж (повторяется история Иакова и Рахели). И вот Рахель, почувствовав гениальность мужа, сама отправила его в дом учения. Отучившись 12 лет, он возвращался домой и услышал, как сосед говорит его жене, что, мол, муж оставил ее вдовой при жизни. На что героическая женщина запальчиво возразила, что если бы мой муж слышал меня, он бы остался в доме учения еще на 12 лет. Рабби Акива тут же и развернулся… Провел за учением еще 12 лет, и вернулся великим Учителем, было у него 24 тысячи учеников… А когда жена вышла ему навстречу, и ученики отгородили ее от Учителя, он сказал им: "Оставьте ее! Мое и ваше – ее".
Это, конечно, мифологический пример героизма еврейской женщины. На самом деле, как считает рав Шмуэль, "изучающий Тору должен возвращаться домой и спать с женой по крайней мере каждую субботу". 
В иудаизме нет такой отчаянной борьбы с телом, характерной для христианства и гностицизма, хотя, как мы видим, борьба была, и в ней проверялись разные методы. Существовало, например, мнение, что ранние браки охлаждают сексуальное желание. В Вавилонском Талмуде (Кидушин) есть такой фрагмент:
"Рав Гуна сказал: "Если двадцатилетний не женат - все дни его во грехе. … Сказал рав Хизда: "Я лучше своих товарищей, потому что женился в шестнадцать лет; а если бы я женился в четырнадцать, то вообще послал бы Сатану на х…"
(цитаты почерпнуты из книги Мишеля Фуко "История сексуальности" и книги Даниэля Боярина "Израиль по плоти, секс в талмудической культуре", Москва 2012)
https://snob.ru/profile/29172/blog/110699 Наум Вайман - Между сексом и текстом

Из диалогов:
- дуализм появился тогда когда появился ум , так как природа ума дуалистична сама по себе
- шизоидное Тела не природа ума, а одна из составляющих и далеко не главная