Ув. Олег, для философа  невозможность различать истину + профессиональная  непригодность, как для музыканта отсутствие музыкального слуха.  

   ЕС

В дополнение и развитие важной темы и Ваших исследований.

Уважаемый Олег! Из Вашей работы "Диалектика как логика и теория познания"

К сожалению, исторически сложилось так, что неудача Гегеля и его последователей в  построении категориальной системы диалектического метода со временем стала оцениваться как следствие некорректности  самой гегелевской задачи, будто бы не имеющей позитивного решения. Весьма странно, что такой точки зрения придерживаются  не только отдельные специалисты, что, в общем-то, допустимо и объяснимо в науке,  но, повторюсь, такова сегодня позиция  наших главных философских центров. 

Согласен, очень важный вывод. Но главное, в чем причина неудачи Гегеля?

Конечно, свой прожект Гегель изложил довольно сложно, а порой так, что понять творца новой логики решительно невозможно. Это осознавал и сам Гегель, ввиду чего готов был  сколько угодно совершенствовать тексты своих произведений, если бы располагал для этого необходимым временем. Однако никакие лингвистические недочёты не могут и не должны заслонять безусловную рациональность гегелевского замысла. 

Я где встречал в текстах, что Гегель пытался нарисовать и обосновать сущностно свою "триаду", но не получилось. Вы где-то встречали описание этих поисков в конце жизни Гегеля?

Как известно, важнейшее значение Гегель придавал началу Логики, тому, с чего следует начинать   диалектический метод, ибо интуитивно осознавал, что от этого во многом зависит то, насколько форма новой логики будет адекватна её содержанию.  К сожалению, именно в этом вопросе Гегель допустил роковую ошибку, начав с бытия, представленное им как  лишённое каких бы то ни было определений, т.е. как чистое бытие, или ничто.

Здесь согласен с Вами. Проблема в том, что Егор Федорович, при всем уважении, "вогнал" все в понятия. Его система не конструктивная. Поэтому и математики и физики обходят ее стороной...

Приходится просто удивляться, как ум такого калибра вообще мог предположить, что  ничто  каким-то образом может порождать некое нечто, и, более того, объявить этот чудо-переход становлением?  Разумеется,  нет никакой необходимости доказывать, что из  «ничто» может возникнуть только то же самое, тем не менее интересно проследить ход мысли великого философа, приведший его к столь, очевидно, нелепому началу.

С Вами согласен.

Задача эта не из лёгких, поскольку обоснование Гегелем чистого бытия как начала  логического процесса представляет собой одно из наиболее тёмных мест его творений. И всё же в этом обосновании есть рациональное зерно. Оно заключается в том, что бытие, или ничто, и в самом деле отвечает  началу, если последнее трактовать предельно абстрактно, точнее, внесубъектно, т.е. как ещё  не ставшее предметом познания, а, стало быть, ещё никак не различенное, не конкретизированное субъектом познания. И тогда Гегель, вслед за Кантом, безусловно, прав: если объекты рассматриваются вне субъектной деятельности, то они, естественно, предстают перед нами    непознанными «вещами в себе». А это гносеологически и есть ничто, или, что одно и то же, абстрактное тождество всего сущего самое себе. Иными словами,  бытие постольку суть ничто, поскольку оно представляет собой никак не определённую объектную реальность.  

Здесь, я полагаю, коренная обосновательная онто-гносеологическая ошибка:

 бытие постольку суть ничто, поскольку оно представляет собой никак не определённую объектную реальность.

Понятие ничто необходимо раскрыть более конкретно и конструктивно. Во времена Гегеля не было еще тех проблем, которые стояли перед современной физикой , космологией, математикой. Необходимо искать онто-гносеологический "ступор".

С этим же связана и другая сторона некорректности начала гегелевской системы. Гегелю казалось (впоследствии эту же  ошибку повторил и Маркс), что из одного, самого простейшего, понятия можно, используя законы диалектики (единство противоположностей и отрицание отрицания), категориально эксплицировать весь диалектический Метод, всю Логику. Однако вывод научной системы только из одного, исходного понятия по существу означает отказ от диалектики, поскольку аксиоматика вообще  не выходит за рамки формальной логики, и сама по себе манипуляция  диалектическими триадами здесь ничего не меняет.

Здесь не согласен. Есть такое предльно конструктивное понятие и аксиома из Традиции- суперэкстркмальная онтологическая Аксиома " В Начале Был Логос... / Ἐν ἀρχῇ ἦν ὁ λόγος...", где Логос понимается как "Закон законов" или "метазакон". Кстати Ли Смолин в своей работе "Возрожденное время" говорит именно о "метазаконе". Кстати в словаре древне-греческого Дворецкого "логос" имеет 34 гнезда значений.

Однако вернемся к  диалектическому Методу. Сформулированная мною исходно-базовая структура диалектики (тождество – различие – единство) имеет то важное значение, что в ней  познание приобретает форму развития, и, таким образом, мы получаем единый процесс – развивающееся познание, которое только и может претендовать на логико-диалектическую предметность.

Согласен, но понятий мало. чтобы "схватить" предметность и конкретность диалектики матушки Природы.

Именно упрощённое представление о диалектическом противоречии лежит в основе отождествления его  с формально-логической противоречивостью. Всё дело именно в том, что отношение объектного и субъектного, непосредственного и опосредованного, как отношение противоположностей, это отнюдь не формально-логическое противоречие, типа  «А суть Б» и «А не суть Б», т.е. не противоречие языка науки, а такое противоречие познания, без которого истину производящее познание попросту невозможно. То есть диалектическое противоречие по существу и есть форма истины. Поэтому  триада «тезис – антитезис – синтез», обобщённо выражающая диалектику, в логико-гносеологическом аспекте означает триаду    «объектное – субъектное – истинное». И так обстоит дело с любой диалектической антиномией, если она адекватно разрешается в собственном синтезе, выступающем тут как универсальная форма истины. То есть, истина по самой своей природе суть противоречие, есть единство противоположностей, объективированная субъектность, или, что то же, субъективированная объектность.  Следовательно, все нападки на «диалектику» по поводу того, что она якобы зиждется на противоречиях формально-логического характера, к действительной диалектике, как логике и теории познания, не имеют никакого отношения.

Согласен. Глубокий и конструктивный вывод.

Реализация такой возможности, кроме того, тесно связана с ещё одним важным гносеологическим императивом: истина, как форма объектно-субъектного отношения, одновременно конечна и бесконечна. То есть, освоение объектного посредством субъектного есть, в сущности, не что иное, как освоение бесконечного посредством конечного....

Правда, в одном пункте  Гегель тут, безусловно,  прав, а именно в том, что в понятии потенциально действительно  содержится вся диалектика, причём  именно потому, что оно (понятие)  суть универсальная форма объектно-субъектного отношения.  Но из этого следует, что эксплицировать диалектическую логику надо не из понятия как такового, а из его внутренней гносеологической структуры, как раз и обеспечивающей субъектное освоение объектного, т.е. действительную диалектику процесса познания...

Именно поэтому здесь  требуется не само понятие, а такая его гносеолологическая структура, которая бы в предельно краткой и в то же время в предельно общей форме выражала не только суть познания, но и его развитие. 

Отличный вывод. Но нужно понятие, а точнее первопонятие. а на его основе конструируется сущностная (онтогносеологическая) структура.

В максимально сжатом виде такую логику способны выразить, как уже отмечалось, лишь три категории, связанные законом отрицание отрицания, -- тождество, различие, единство. Конкретно говоря,  диалектическая логика в том и состоит, что тождество переходит в различие, а затем как бы возвращается к себе на более высоком уровне – в форме единства этих противоположностей, или, что одно и то же, в форме их взаимной, или общей, истины.

Но конструирование сущностной протоструктуры требует конкретизации на каждом шагу. Три категории - это только одна из важных сторон 9шагов) метода онтологического конструирования протоструктуры.

Когда во взаимосвязи причины и следствия фиксируется устойчивый и повторяющийся характер, она традиционно определяется как закон. Таким образом, имеем заключительную триаду этого раздела диалектической логики: причина >< следствие ~ закон.

Здесь не согласен с учетом предшествующих триад и  выводов. Здесь у Вас цепочка триад и только на третьей триаде проявляется ключевой концепт для онто-гносеологического конструирования - "закон". Я полагаю, что это ошибка еще сохраняющегося "линейного" мышления и недостаточная критичность к наследию Гегеля. ваги рассуждения, самые первые уже подразумевают законосообразность. вспомним диалектику "логоса и эйдоса" у Лосева. Эйдос надо вводить на первом этапе рассуждений. Т.е. эйдос логоса ="закона законов".

 исторический спор основателей современной физики, с одной стороны, А.Эйнштейна и его единомышленников, а с другой – Н.Бора и других представителей копенгагенской школы, есть все основания считать спором метафизиков,  абсолютизирующих одну из противоположных сторон логико-диалектической связи. Конкретно говоря, сторонники Эйнштейна абсолютизируют определённость, и на этой основе подлинно истинными признают только однозначные законы, тогда как их оппоненты, напротив, абсолютизируют неопределённость, принимая за истину лишь статистические закономерности. 

Гносеологические корни указанных односторонностей обусловлены, прежде всего, пренебрежением диалектикой, точнее, основанной на ней диалектической логикой, которая, в отличии от формальной логики, допускает противоположные утверждения об одном и том же, с тем чтобы синтезировать их в конкретную истину.

Согласен полностью.

Гегель допускал явную тавтологию, полагая меру синтезом количества и качества, ибо мера и есть не что иное, как количество. Словом, не мера, а именно особенное есть количественное качество, или качественное количество.

Здесь не согласен. Мера есть качественное количество. Оно требует сущностной конкретизации. Какое количество только и может быть  качественным ("нести" в себе качество)?- "Три" и только "три".

Кстати заметить, что величайшие философы прошлого, без всякого исключения, оказывались непоследовательными как раз в плане основного гносеологического отношения. Возможно, в этой связи Гегель обращал внимание на то, что  людям вообще свойственна метафизическая склонность упрямо держаться лишь одной из противоположных точек зрения на тот или иной предмет, вместо того чтобы синтезировать их, т.е. решить вопрос диалектически, и тем самым приблизиться к истине.  

Именно так обстоит дело с материализмом и идеализмом, поскольку их противоположность (на самом-то деле) отнюдь не формально-логическая,  а диалектическая. А это означает, что основные философские направления не только отрицают, но и дополняют друг друга, образуя такое единство, в рамках которого как раз и возможно совпадение диалектики, логики и теории познания.

Согласен. Очень важный вывод.

истина, в самом общем смысле, есть данная нам, в ощущениях или  понятиях, действительность.

Абстрактный характер такой интерпретации истины изначально не мог удовлетворить ни  науку,  ни тем более философию,  представленную Гегелем, для которого данный вопрос имел принципиальное значение: восхождение от абстрактного к конкретному  составляло квинтэссенцию его метода. Гегель, несомненно, понимал, что обогащение абстрактного конкретным невозможно без субъективации объектного. Однако  он  не сумел раскрыть этого процесса категориально, а потому вынужден был просто декларировать: богатейшее есть одновременно и самое субъективное.

Иными словами, Гегелю не удалось решить данное противоречие, т.е. адекватно синтезировать противоположность абстрактного и конкретного, и тем самым найти для этого синтеза истинно сущее понятие. Между тем это достаточно очевидно.

Я полагаю, что определение истины должно быть более объемным (как эйдос), всеобъемлющим (понятийно), диалектическим (структурным).

Истина, как результат познавательного процесса, генетически противоречива, ибо  является синтетическим продуктом объектно-субъектного отношения. Ввиду этого объективность, вопреки сложившемуся мнению, принципиально  не может являться единственным признаком истинности, которая, вместе с тем, всегда относительна к субъекту. По этой же причине и практика как критерий истины отнюдь не абсолютна, на ней всегда лежит печать прагматического интереса, обусловленного тем же субъектом. В этой связи обоснованно утверждать, что абсолютного критерия истинности не существует вообще. 

Этот вывод - результат исключения эйдоса из диалектики.

Слово истина имеет несколько значений

истина в значении закона как повторяемого эксперимента

истина в значении откровенного знания подтвердить которое невозможно ввиду того что оно получено через откровение. А поскольку все люди разные то проверить никак нельзя. Если не можем подтвердить то откуда мы знаем что оно истинно? Оно истинно только для его получившего. Для других это вера.

Более этого ничего не вижу.