В моей философской идее на предмет размышлений собственно о тождестве личности, очень много умозаключительного и связного материала, то т.к. скорее всего это трудно выудить из моих постов, потому пусть не очень кратко, суть моей метафизической парадигмы единства сознания и личности человека в следующем. Автор: Невесёлый Роман Альбертович. roman.neveseliy@yandex.ru

Дух триединый, слитый навеки,
Молотом судеб творят человеки.
И наковальня на Млечном пути---
Удел кузнеца, всем смертям вопреки.

Да выкует счастье для сказки бессменной,
В звёздном миру бесконечной Вселенной.

 [Философские сказки ФЕАНО]

 Бытует мнение, что ¬(A&¬A)---это простая тавтология, но не закон, ибо отрицание лжи точно не может быть истиной, из-за отсутствия творческого начала. Эта, как говорят простая тавтология---есть Аксиома (Закон) непротиворечивости ¬(A&¬A), как Ax¬¬   (БФК), что всегда неверно утверждать одновременно и само утверждение A и его отрицание ¬A. Допустим, в Металогике доказывается метаутверждение, согласно которому теория семантически непротиворечива тогда и только тогда, когда она имеет модель (как фундирование теории реальностью). С этой точки зрения, теория, не имеющая моделей, ничего не описывает, а потому такого рода теория не представляет никакого научного интереса. Это же относится и к синтаксически противоречивым теориям, так как в последних доказуемым становится любое утверждение. Ясно, что если при построении теории мы преследуем цель установить, что имеет место в мире, т.е. пытаемся отделить сущее от несущего, то противоречивая теория как раз эту функцию и не может выполнить, а потому противоречивая теория не имеет научной ценности.

  Отсюда становится понятным, что основанием непременности познавательного прогресса сознания---есть его однозначная личностная структура, что именно и роднит личность и Истину, ибо Истина по ¬(A&¬A), абсолютно однозначна относительно всего, и именно это суть наличия материальной модели Истины во Вселенском универсуме, вне какой-то запутанности (хоть квантовой, хоть теоретической), хотя и не отрицающей невыразимость Истины (Гёдель, Тарский). 

 И ложь не рассматривается здесь основанием, но имеет то значение, что ложное утверждение отрицается, что и есть сама формулировка Ax¬¬ (имеется ввиду ¬(A&¬A),   как Аксиома неверности неверности), что есть просто АПОФАТИЧЕСКИ возможным выражением Истины, и полной дефиницией быть не может, т.к. содержит только правильные отрицания. Это ещё раз показывает МЕТАУРОВЕНЬ Истины. И именно усматриваемый в Истине метаприоритет---вполне может заключать в себе и творческое начало, выполнение двойного отрицания которого Ax¬¬, как раз и есть непременным условием всех правильных теорий относительно реальности. Ведь МЕТАУРОВЕНЬ индифферентен, как утверждению, так и отрицанию, ибо "Истина следует из всего" (Дунс Скот). А однобокое понимание Ax¬¬, как только отрицания лжи---это необоснованная однозначность просто ещё одного инварианта интерпретации этой Ax¬¬, не отрицающий и других инвариантных интерпретаций. Что есть просто следствие неполного определения   метафизического. Но человеку то, по его строго личной структуре, это же понятно, значит понятие личности выходит за рамки строго материального, достигая творческой природы идеального, но только соблюдая Ax¬¬ в реальном, что и есть познание Божественного посредством познания творения. Кстати, Ax¬¬ выполняет, по импликации "Истина следует из всего", утверждение Axinf (∞), в полном соответствии с моей теоремой  ТОФА: "Для всех определимых функций и неопределимых функций сознания, выполняется установка их философского учитывания, независящая от конструктивных возможностей, производящего (на их основе) знание, мыслителя (т.е. априорно)". 

  Отсюда весьма однозначно понятно, что ¬теория Всеобщности допускает как утверждение постулата [[¬(A&¬A)---это простая тавтология, но не закон, ибо отрицание лжи точно не может быть истиной, из-за отсутствия творческого начала]], так и его отрицание {{расширением Ax¬¬ в неполную дефиницию МЕТАФИЗИЧЕСКОГО, в апофатическую интерпретацию в реальности, как ¬(A&¬A), по невыразимости Истины средствами любого языка}}. Отсюда все выводы и прогнозы, по теориям, не учитывающим религиозность и творческое начало Истины, лишены реальных моделей осуществления, причём именно по ТОФА. А мои прогнозы имеют интуицию на верных основаниях, и, хотя и могут быть неполны, но магистрально-объективное внутреннее переживание реального---не утрачивают, и потому, приемлемо корректны, а элиминируемо-несовместимые с моей позицией, позиции---этого лишены и потому некорректны, и не обладают доказательным принципом доверия Куаина.

 1).-Прежде всего обозначу саму философскую проблему этого вопроса---уверен в том, что дух имеет природу трансцендентной всеобщности, и потому духовность  воспринимается---интуитивно, как то, что Общие утверждения хоть и имеют собственное содержание, но имеют смысл только в предметной модели, опредмечивания своих общностей. Отсюда, сама проблема строго личностного выражения духа в том, что только Истина едина и немножественна, и дух может непременно объективизироваться как личность, только по Истине, но не сам, что в Православной парадигме означает---совестливую рефлексию духа в Истине, что и искажено возможностью греха по грехопадению, что и требует экспликации жизнью, для утверждения Истиной, по Суду, в Вечность.

2).-Душа имеет трансцендентально-феноменологическую редуцируемую природу, и потому имеет связь с духом и мыслит его общности интуитивно, как Топика в топологической редукции, что также может иметь и самостоятельное значение, как Общие утверждения, но в связи с Истиной. Следовательно, душа мыслит единство только в Истине, но имеет возможность (по трансцендентальности) связи как с духом, так и с телом. И единство этой умной природы души интерпретируется и как Всеобщий разум, имеющий рефлексией как духовную, так и материальную непосредственность, единые только по Истине. Различие души и духа в том, что дух по своей природе всеобщность, а душа---по необходимости, и душа непосредственный участник экспликации, для предотвращения погружения духа в самость (в которой непременна Возможность греха), ибо ничто кроме Истины не может дать душе абсолютную непротиворечивость (ибо душа многосложная вещь, но верным разумением и волею согласно Имени души и интуиции Истины, совестью---душа не вносит сложность, но непротиворечиво проста), но дух---другое, дух суть Всеобщности.

3).-Тело, это присущность материальной реальности, которая (по Пирсу)---Двоичность, имеющая рефлексией только Истинную Возможность (Первичность), что означает, что всё совершаемое в действительности имеет непременность Истины, что выделяясь умами души и духа---вполне может делать познание Истины---эксплицитным смыслом всей Троичности   человеческого естества. Телесность даёт возможность мыслить однозначно предметно предполагаемые общности, как то, что Экзистенциальные утверждения осмысленны при сопряжённости с материальной непосредственностью, но бессмысленны вне её, и только обобщение этого Экзистенциального материала даёт Общие утверждения (как в отношении познания личного удела и природы, так и теоретически изолированного материала). И именно установленная духом интенциональная Общность---репрезентируется душой   (апперцептивным предвосхищением действительности), как единство связи с телесным, Именем от Истины, и только так вся история личности имеет максимальный потенциал познания всей (и возможной, и необходимой) действительности. 

4).-Всё это нуждается в первичном единении именно по Истине, что и побудило меня высказать идею о том, что участие Истины сводится к данности всему этому составу (дух, душа, тело) Имени от Бога, что и есть всегда непременный инвариант личности и жизненного удела. Это интуитивно отписано религиозным сознанием древних и также и в Священном Писании, как Создание человека по Образу и Подобию Бога Слова---Герметизм---Завещание (слова тайн) Гермеса Трисмегиста [Изумрудная таблица]   3. И так все вещи произошли от Одного посредством Единого: так все вещи произошли от этой одной сущности через приспособление. “Ум (дар человеческий) рождает Слово, произносимое при содействии Духа, Слово хотя и отделилось при произнесении и явлении, но неотделимо принадлежит Уму.” [письмо игумена Антония Б.; С. Нилус Т.3 с.181-189] «Въ начáле бе слóво, и слóво бе къ Бóгу {у Бóга}, И Бог бе Слово и Сей бе искони у (apud) Бога» (Ин. 1:1-2)---В этих догмах дана и вся теория эмпатии, интерсубъективности и даже математической интуиции.

  Отсюда моя теория имеет следующий вид. Идея единства тождества личности самой себе Именем от Бога (как природа словесности души) и универсальности общей природы духа, выделяет одушевлённость личности в нечто исключительно единичное (как возможность единства только по Истине), потому Идея феномена личности в общих категориях, сродни Истине, но человек не истина. Что и побудило меня выдвинуть особую идею Первичности Качества личности, Именем души от Бога, что ещё доказывает бессмертие души, как этим Именем имеющей причастие к «Истине Всех Миров», что идеально совпадает с Православной парадигмой. Что именно  представляет даже язык, как предметную языковую импликацию бесконечного количества (инвариантов сущностного сопоставления познанием) всех сторон даже одного субстанциального Образа (Имени), имея таким образом некий топ-инвариант Истины в уме и сознании, но в обязательной интенции к непротиворечию, что абсолютно совместимо с инвариантом «Истины всех миров»  и   Абсолюта, как усматриваемых (истинных природ) даже посредством вещественного, и это есть именно высшая философия, и иначе не может интерпретироваться. Да и математика, и философия, и наука всегда сводятся к исследованию языка в своём направлении, что само по себе утверждает инвариант словесности: познания, личности и даже Самой Истины. И моя представленная парадигма---это всё единяет в единство. [[И выполняется   Закон тождества (A⊃¬(A⊃А)) ⊃¬А), что если при допущении суждения для него отрицается закон тождества, то тем самым отрицается и само это суждение, как то, что субстанциальное Образ-Имя остаётся тождественно самому себе, истинно, подобно Абсолюту, существуя и образуя всякую возможность познания метафизического, посредством своего субстанциального (метафизического) естества, полагая возможность обожествления человека, как меры всех вещей.]] Получается, что всё и всякое познание есть инвариант рассмотрения только одного своего имени в разных топах различной тематизации. И имеем заповеданную догму, что в Раю Бог даст каждому новое Имя, написанное на белом камне, которое будет знать только Бог и тот человек, и именно это имя будет тем вечным отождествлением всего вечного разумного удела человека и основой всякой его мысли, что будет доступно и интерсубъективному восприятию, но не в полноте, сохраняя Подобное Божеству таинство. Получается, что эта простота словесности познания уже предрешает непротиворечивый исход тотального предельного сознания, и это уже вершинная философия личности, сознания и верной религии. И как всё оказывается просто, но и не отменяет и любой безмерной сложности. Получается, что уже одним своим субстанциальным именем, душа имеет представление и о Боге, и о всём Небесном величии, как всё просто. 

 Триадология Пирса подаёт и догматическое прояснение Триипостасности Божества. И я доказательно убеждён, что понятия Ипостасей Бога Троицы очень удачно представляются Триадологией Пирса, как то, что Первичность [Возможность, Бог Отец], Двоичность [Закон и завешённость, Бог Сын, α и ω, начало и конец], и Третичность   [Жизнь  и Всеобщность  осуществления, Бог Дух (Святый) Животворящий], хоть и имеют Друг в Друге рефлексию   (фундирование), но эта рефлексия не Их природа, но ТриИпостасное единство, не устраняющее суть Ипостасности каждой из Ипостасей, как исчерпание всего вложенного в Них универсума, по сути, и именно как Суть-Божество. 

 (Пирс) Итак, мысль не есть Качество в той же мере, в какой не есть и Фактом, ибо мысль есть нечто Общее, и в указанном смысле ссылается не только на существующее, но и на то, что (возможно) будет существовать. Никакое собрание фактов не может конституировать  Закон, ибо содержание Закона помимо совершившихся фактов и определяет и те факты, которые могли бы быть (но все из которых никогда не будут иметь место), характеризуя Закон, как Общее утверждение факта, имеющее в себе оттенок потенциальности. Поэтому никакая совокупность действий, произведенных здесь и сейчас, не может произвести Факт общего характера. Как нечто общее, Закон (или обладающий   Всеобщностью факт) вовлекает в себя и потенциальный мир Качества; но как факт, он соответствует миру действительного и (как диктум действия) нуждается в особом субъекте — материи, чуждой простому качеству. Так же Закон требует реализации через особый субъект — мысль, или ум, как такой субъект, который чужд простому модусу  действия.   Закон, следовательно, есть нечто, в сравнении настолько же далекое, как от Качества, так и от действия Факта---насколько последние далеки друг от друга. Эти пропозиции философии дуализма построены так, как если бы существовали только две альтернативы, не переходящие постепенно одна в другую, отмеченные Гуссерлем, как физикалистский объективизм и трансцендентальный субъективизм. Потому, например, пытаясь отыскать в феноменах закономерность, я должен прежде всего связать себя пропозицией об абсолютной власти Закона над Природой, что явным образом отмечено Двоичностью, и (по невыразимости Двоичностью, Троичности восприятия) сама идея законченности описания законов природы---неосуществима, но смысла своей рефлексии  (посредством   Третьих), в законченности и определённости Двоичности, никогда не теряет, ибо Истина определяет всякую Первичность и Возможность, а с ними и Двоичную завершённость. Как нельзя ставить телегу впереди лошади, так и нельзя развернутую действительность ставить впереди Возможности, как если последняя былаб уже вовлечена в то, что на деле только разворачивает. Невозможно быть последовательным, утверждая, что качество существует, только когда принадлежит телу. Если бы так обстояло дело, ничто кроме единичных фактов нельзя было бы признать истинным и законы следовало бы счесть фикциями. Ибо, если не существует иных законов кроме осуществляющих действительные факты, то будущее совершенно неопределенно и есть нечто в высшей и недоступной степени общее. В таком случае не существовало бы ничего, кроме мгновенного состояния, тогда как очень просто показать (при объявлении тех или иных элементов фикциями), что мгновенное будет первым, что мы вынуждены будем объявить именно фикцией. В определении общего понятия качество через элементы феноменов, подразумевается три категории: Качество, Факт и Мысль, и необходимо прояснить, как Качества схватываются в сознании и с какой позиции они находят своё выражение в мысли.

  Если вообще изучать философию мышления, то естественно и ведать, что конкретная мысль возможна только в опредмеченном варианте, ибо Общие Утверждения (законы, теоретически изолированные утверждения, предвосхищения) хоть и имеют самостоятельное значение, но только в модельном опредмечивании обретают истинную или ложную осмысленность (как заведомое отличие от бессмысленности). Потому, как в математике любое доказательство есть способом организации (по непротиворечивости ему)   всех вне ограничения остальных предложений и утверждений, так и в человеке именно то, что имеет место, только и может связываться в выделенную личного порядка мысль. Так что бытующий пример---

   Проведите эксперимент. Закройтесь в пустой комнате и отключитесь от внешнего мира, от людей. какие вам будут приходить мысли. Только те, что основаны на запечатлевших в вашей памяти образах. И ничего нового вы не сможете выдать. Возможно лишь их синтезирование, если вы человек творческий.

 Это просто констатация этого несомненного факта опредмеченной конкретики, и смысл его в законе импликации Дунс Скота---"Истина следует из всего", потому подсознание и называют имплицитным, ибо его функция обобщать всю перцепцию---в нечто предвосхищающее действительность, и безусловно этот процесс нуждается в подсознательном опыте, как суть независимое Переживание (испытание), и это весьма существенный аргумент в том, чтобы подумать о том, о чём будем мыслить после расставания с телом, при условии разумения того, что истинная Возможность чему-то быть, всегда предваряет реализующееся в настоящем. Иначе вообще выявление законов природы смысла не имеет, по совершенной неопределённости будущего. А раз это всё же имеет смысл, то и Мысль---суть личная юстировка с истинной Возможностью, как стремление к объективному подражанию Истине Всех Миров. Сказанное мною---крушение всей концепции об отсутствии идеализированной (Духовно) Возможности, что весьма точно и описывает синергетика (аттрактор). Кстати из контекста Пирса по   Переживанию, Ф.П. Рамсе в программе логицизма и взятия во внимание природы духа---вполне непротиворечивым может оказаться высказывание об актуальной бесконечности   (духовно, как природы Всеобщего), математически интерпретируемого типа. Я это сейчас изучаю, и вроде препятствий не вижу к таким заявлениям, по крайней мере согласно Всеобщности природы духа, Истина – Всеобщна, и суть Божественная Ипостась природы Духа, Святой Дух.

  Небезынтересно и рассмотрение строго материалистического подхода в подходе к интерпретациям религиозного подхода к Истине, как к Божеству.

    Если Вселенная, как думают некоторые, «цитадель» размножения богов, то тогда она также Бог. А если весь универсум прошлого, непротиворечит универсуму настоящего, а тот--будущего, то вполне можно выделить тот эквивалент, который и есть сутью этого постоянства, и это Истина Всех Миров, и теорема Перельмана (пост Мироустройство и философский изоморфизм, как геометрическая интерпретация этого постоянства)---это доказывает. Это вообще-то возможно, т.к. геометрия полна и непротиворечива, а всё что иногда высказывают, то это не более некого приложения объективности, и к Истине Всех Миров отношение имеет только в запредельно-обобщённом виде (что я показал метафизической словесностью души Матемизированный феномен сознания и бессмертие души). И не всё здесь именно так, как говорят материалисты. Да и Вселенная также обязана быть непротиворечивой, дабы существовать в действительности. Чтож тогда Истину Всех Миров грубый материализм ставит после тварного действия по Истине?, это абсурд конечно. Такие «самозарождения богов» описаны ещё Зеноном Элейским и подтверждены результатами Пирса.

  Regressus ad infinitum в обосновании Зеноном Элейским немножественности сущего доказывает как немножественность, так и непредикативность   (несложенность)   мета-физического естества, что полностью согласуется с Халкидонской схемой, (с интерпретацией в регрессе эманационно-ассоциированного разумения метафизического, как неадекватности этого противоречия бытию), но любой степени магистральный стержневой фундамент объективности истины---это не истина, ибо логически---все попытки утверждать метафизическое, описываются формулой Пирса - р⊃р⊃р⊃р⊃...≡¬р. Иными словами, постулирование "метасодержания" влечет "мета-мета-содержание", "мета-мета-метасодержание", "мета-мета-мета-метасодержание" и т.д., а в конечном счете лишь   "мета-мета-мета-мета-..." и отрицание самого исходного постулата.

  Т.е. грубый материализм сам себя опровергает своим пояснением. А что до крайнего детерминизма, то всё случающееся имеет на то Первичность (Возможность, как всё ожидаемое), потому акт совершенного творения вне сомнения доступен только в полноте универсума, и только в Боге Истине, как Творческое Первоначало. Потому всё просчитано идеально, но надлежит всему быть именно так, чтобы реальность всегда доказывала Истину Божества, единяясь в Боге. Т.е. чтобы всякая благая возможность реально становилась действительностью. Это не исключает бифуркационных синергетических изменений, но одно дело иметь представление о самоорганизации небольшой системы, а другое---всего Вселенского универсума. И ни одно изменение такого универсума не должно противоречить Истине Всех Миров. И парадокс синергетики, как эффект бабочки, вызывающей (своим полётом в Калифорнии, на границе бифуркации) цунами в Тихом океане, чем-то напоминает блаженство будущего века в том, что людям надлежит словом уст своих править Миром, по Истине (в единстве с Богом). Всё точно и ФМЛ, как и грубый материализм, это как раз и хочет отобрать у людей. И действительно нужно быть тупым в доску, чтобы полностью пренебрегать таким возможным будущим, по ”особой одарённости”.

  Рассматриваемой проблемой в моей философской парадигме сознания и личности человека, поднимается вопрос и дуализма в выводах Феноменологии Гуссерля, как   физикалистский объективизм и трансцендентальный субъективизм, и как возникающий при исследовании познающего сознания---дуализм Экзистенцфилософии, как способ изначального экзистенциального мышления быть понятым в “проблемном месиве”, направленного в бесконечность, сознания, и представления его результатов “в ту эпоху, которая не выносит больше картезианской дистанции между cogitare и esse   (мышлением и бытием; cogito, ergo sum)”, желая ясности. Поставленная проблема Экзистенцфилософии понимается как, возникшая при прогрессирующей эволюции познания, необходимость особой свободы личности, не могущей вне верного осознания себя самой, исполнять задачи, основывающиеся на Подобии единственности Личности и Истины, как Магистральности этого прогресса. Что в современности есть коррелят развития теоретически изолированного мышления, выводящего объективно-субъективный дуализм на новую линию противопоставленности, и только философия в феноменологической парадигме Пирса-Гуссерля позволяет находить постоянные компромиссы в этой эволюции: как наук о человеке, так и наук о природе.

  (Гуссерль) Понимаемая таким образом сама феноменология, не занимает место в ряду наук, но скорее, пытается сделать понятным именно то, что имеет место в различных науках, и, таким образом, тематизирует неподвергаемые сомнению предпосылки   (=предельные основания) наук. И Гуссерль пришел к заключению о жизненном мире, что мир, сформированный в пределах непосредственного опыта каждого человека, - подвержен сомнению обращением к тем скрипт-основаниям наук, которые такой опыт предполагают (как разворачивание сознанием верного представления Подобия Истины и личности человека, как Экзистенцфилософия сознания). В «Кризисе» он анализирует основания, нашедшие свое непосредственное выражение в контрасте между большими успехами наук о природе и неудачами наук о человеке, ввиду того, что в современной эпохе, научное знание стало фрагментарным и в объективистко-физикалистском, и в субъективно-трансцендентальном--познании, и до феноменологии, этот разрыв не мог быть преодолен, что ясно разумеется и в представлениях Триадологической онтологии, по Принципам феноменологии  Пирса.

 Что заметно, если подставьть онтологию этой проблемы, из определения Экзистецфилософии, в феноменологический контекст, как то, что Экзистенцфилософия  антирационалистична, и её исходным пунктом является философия Кьёркегора, которая   (как протест против жертвования личности гегелевскому панлогизму) отделяет человека от всякой обусловливающей его жизнь и тяготеющей над ним целостности (человеческих организаций, мира идей, понятий), и, как и религия, ставит его перед таким же изолированным Богом, перед которым он предстаёт «со страхом и трепетом», считая рассудок малопригодным инструментом для исследования истины, и приписывая ценность процессу познания только в том случае, если его можно рассматривать как естественный образ действий всей личности в целом (Подобие Всеобщности Истины), но не как функцию одних только духовных сил. Неизуродованный и связанный своей повседневностью, инстинктивно действующий человек, мыслит экзистенциально, но не мыслит абстрактно, спекулятивно, систематически. Экзистенциальное мышление — это такое мышление, в котором по мере надобности участвует физически-душевно-духовный человек целиком, со своими предчувствиями и опасениями, своим опытом и надеждами, своими заботами и нуждами. Только такому «мыслителю» может открываться истина, как существенное в вещах. Рассудок же, по своей природе и по своей истории, слеп к ценностям, но именно ценности являются тем, что делает вещи познаваемыми данностями и приводит в движение жизнь. Экзистенцфилософия— это попытка осмыслить скрипт-изначальности экзистенциального мышления и представления его результатов «в ту эпоху, которая не выносит больше картезианской дистанции между cogitare и esse (мышлением и бытием; cogito, ergo sum) и которая достаточно последовательна для того, чтобы чувствовать недостаточность просто жизненного порыва».

   Бытиё-в-мире---это экзистенциал существования, но, кроме того, и трансценденция существования в этом мире (по Хайдеггеру, «выход за пределы»), следовательно, обретающаяся имманентной трансценденция. Существование «выходит в мир». Благодаря такой основе существования снимается противопоставление   субъекта и объекта  (Объект   это "нечто комплексное целое", Субъект-Я & не Я в противопоставлении,   предмет - "ракурс, который исследуется"); и только теоретически изолированное (в своих обобщениях) «сознание» становится вторичным, источником этого противопоставления, предполагая дальнейшее исследование этого вопроса, что и устанавливается феноменологией, как Магистраль к Истине, в лишённой недостатков парадигме представления личности. Эти открытия являются вообще самыми замечательными и богатыми по своим последствиям достижениями экзистенцфилософии. И уже феноменология определила сознание непсихической данностью, но просто исходным пунктом интенциональности.
 «С исторической точки зрения экзистенцфилософия является началом такой философии, которая в качестве последнего безусловного, ставит в центр философствования человека, с его действительными задачами и трудностями. С систематической точки зрения экзистенциализм является сохраняющимся членом такой философии, которая в напряжённом отношении к целому, поддерживает длительное беспокойство. Но экзистенцфилософия никогда не сможет стать сама целым философии. Не существует чистой экзистенцфилософии. Там, где она долго удерживается как целое, она вырождается в позицию упрямой жестокости, которая, абстрагировавшись от мира, вращается в самой себе, будучи не способной постигнуть реальность вне человека, в её собственной сущности и выполнить в этой сущности, его задачу в достаточной экспликации своего естества в направлении и обретении Истины».

  Экзистенциальный означает имеющий отношение к высшим, смысловым, рационально невыразимым ценностям и проявлениям человеческой субъективности (как некий антропоцентризм представления Истины сознанием). В рамках Экзистенцфилософии я привёл глубокий персоналистический аспект Экзистенциальности личности, и получается, что теоретически изолированное мышление, направленно на общие закономерности, и почти несовместимо с философией персонализма, но эти оба направления друг без друга обесценивают общность и сознание приверженных им человеков, в неразрешимость своей узкой глобализации. И выходом есть уже давно бытующее то, что учёные, философы, математики---посещают Церковь и этим обретают свой религиозный персонализм, помогающий им более точно и личностно мыслить, как раскрытие истинной свободы через приобщение верной религиозности. Но этот факт никто никогда не захочет брать во внимание. Вот я, как-то не поняв некий диссер по генетике, взял благословение у нерадивого попа на разумение этого, и через 40 минут, придя домой и начав читать, всё сразу понял, и диссеры по генетике вместо худ. лит. читаю. Коллизии философских идей лишь жалкое подобие той ажурности, с которой там преподносят свои значимые выводы. Вот и в если захотите меня понять, то возьмите благословение на это, и сами всё увидите (только благословение обязательно внутри церкви, ибо Бог Церковь любит). Просто обычно люди спешат выводы делать, а я генетикой научен их и делать, и ещё ожидать и других идей и выводов по взаимосвязи, и, что недопоняв, снова читаю, и проблем в глубине схватывания материала, не имею. Просто читайте меня спокойнее, и не спешите выводы делать, а лучше первый раз прочтите без выводов, просто для ознакомления с тематикой, а потом с выводами, и очень быстро усвоите эту технику и уже с полу-слова понимать будете весьма сложные вещи.

  И рассмотрение этой проблемы сознания и личности, вообще, выражен и в интуиционизме математики, как то, что в Интуиции, Логика (по выражению математика Г.Вейля) - это своего рода гигиена, позволяющая сохранить идеи здоровыми и сильными.   Интуиция  отбрасывает всякую осторожность, логика же учит сдержанности. Только проведенное шаг за шагом логическое доказательство делает завоевания   Интуиции объективно установленным результатом. Уточняя и закрепляя результаты Интуиции, логика сама обращается к ней в поисках поддержки и помощи. Логические принципы не есть заданными раз и навсегда, но формируются в многовековой практике познания и преобразования мира, представляя собой очищение и систематизацию стихийно складывающихся "мыслительных привычек". И вырастая из аморфной и изменчивой пралогической Интуиции, из непосредственного, хотя и неясного "видения логического", эти принципы всегда остаются связанными с изначальным интуитивным "чувством логического". Не случайно строгое доказательство ничего не значит даже для математика, если результат остается непонятным ему интуитивно. Логика и Интуиция не должны противопоставляться друг другу (дуализмом), каждая из них необходима на своем месте. Внезапное интуитивное озарение способно открыть истины, вряд ли доступные последовательному и строгому логическому рассуждению. Однако ссылка на Интуицию не может служить твердым и тем более последним основанием для принятия каких-то утверждений. Интуиция приводит к интересным новым идеям, но она нередко порождает также ошибки, вводит в заблуждение. Интуитивные догадки субъективны и неустойчивы, они нуждаются в логическом обосновании. Чтобы убедить в интуитивно схваченной истине как других, так и самого себя, требуется развернутое рассуждение, доказательство.

   Это всё ещё суммируется тем, что в релевантной логике, доказательство---суть метаязык теории, в которой оно состоялось, и потому нужно искать новые общие парадигмы наук, в которых бы были совместимыми доказательства, как та единственная универсальная   Законченность, которая и может фундировать магистральное к Истине направление.   Доказательство представляет собой выведение выдвинутого положения из уже установленных положений. Если какое-то положение доказано, то оно является приемлемым в той же мере, что и все уже принятые положения. [Именно поэтому я привожу гиперссылки на применяемый материал и его обоснованную доказанность, в т.ч. и ввиде компеляции по теме ТОПИКА, и антропогенного сознанием проявления этого, по Пирсу и Гуссерлю].

  Старая латинская пословица говорит: "Доказательства ценятся по Качеству, а не по количеству". В самом деле, логическое следование из Истины дает только Истину. Если найдены верные аргументы и из них логически выведено доказываемое положение, доказательство состоялось, и ничего более не требуется. [Потому философия и исследует истину, чтобы именно доказательно управлять знанием, и другого добротного пути просто не существует, в этом Проблема доказательства в философии---С момента своего рождения на свет философия принялась доказывать всё и вся. Заслуга Фалеса, которого греческие доксографы единодушно называли первым философом, состояла не в том, что он открыл в воде «первое начало» вещей. Фалес же первым взялся доказать, логически аргументировать это мнение, которое прежде лишь постулировалось. А постулат, как остроумно заметил Рассел, имеет слишком много преимуществ перед доказательством, аналогичных тем, что свойственны воровству в сравнении с честным трудом. Словом,   доказательство – это душа философии. Вместе с тем это кровеносная артерия, питающая всякое теоретическое мышление. Без доказательства нет и не может быть настоящей теории. И проблема доказательства в той или иной форме становится предметом обсуждения в любой достаточно обширной области знания. Первым делом в этой связи вспоминаются, конечно, яростные дебаты о «доказательствах существования» в математике, инициированные Д. Гильбертом и Л. Брауэром.]

   Несомненность, по Триадологии Пирса, Первичности (Возможности), позволяющей научно обоснованно предсказывать события действительности, выявляет и научные, и религиозные априорности, а также априорные скрипт-основания сознания и личности человека. Относительно религиозной парадигмы (в данном случае---Православного Единобожия), это приводит к следующему представлению ТриИпостастности Бога, возникающего из предваряющей Первичности, завершённости   Двоичности  (α и ω),   Всеобщность Третичности Духа Жизни.

  В плане предваряющей всё Возможности (Первичности), причём всей без остатка   Возможности---это Цельно-Единый Бог Отец, но можно ли увидеть всю Возможность, да и   Возможность вообще---Нет!, невозможно! До тех пор пока Возможность не станет действительностью, до тех пор Возможность не ощутима. Потому Бога отца никто не видел и не увидит, но осуществление Возможности быть, уже было вложено в самой природе этой Первичности. И потому, как Абсолютность Божества,  осуществление   Первичности  в  Завершённость Двоичности, и есть Бог Сын (α и ω), и Он дышит этой Возможностью и Её вложенным основанием, и утверждает Слово, как Бог Слово, Бог Сын. Но Бог это и вся   Всеобщность, и время имеет смысл только до утверждения вечности, потому Бог и Дух, Святый Дух, как Всеобщность всего в Духе, Богом сотворённого. Но дух созданный, тварный, своей природой во Всеобщности, только познанием может в свободе видеть и двигаться к Истине. А раз Истина Едина, Абсолютно непротиворечива и Единственна [¬(А&¬А) и А≡А], то и Всеобщность в Истине такая же Личность, как и Бог, но дух по своей природе не может Истину сам установить, но только двигаться к ней, потому Бог---Дух не в том смысле, что духи тварные, Он нетварный, как вся Возможная в Нём   Всеобщность. И в обретение непременного личного единства, Бог, в помощь духу, даёт ему от Себя Имя, благодаря которому дух и становится однозначной личностью и может усматривать верное движение к Истине. Так и человек имеет Имя от Бога, которому вторит и имя человеческое. Но Вечность ещё не утверждена, дабы разделилось зло и добро, иначе зло было бы вечным, мимикрируя истинную Первичность. Потому Богоявление во Христе---суть явление и утверждение Истины, ибо материя---суть идеальная завершённая   Двоичность,   имеющая рефлексией Первичную Возможность, и именно изучение этой материальной Двоичности позволяет человеку усматривать те же инварианты и в природе всеобщности своего духа, дабы эксплицировать приражение зла, как появившуюся с грехопадением возможность к злой склонности, но делать это, как истинная личность, возможно только Именем от Бога, в единение духа, души, тела, как неотъемлемого единства личности. Потому и мыслить можем только по Божией Воле. Что я и описал своими последними постами, и в БФК. Но по утверждению вечности по СУДУ, зло искоренится абсолютно, именно как идеал невозможности в действительности, и изменений не будет, и человек станет мерой всех вещей, αльфа и ωмега которого и Положил Бог в Сыне, ибо как ещё утвердить вечность и спасти погибших?, если всё создано окончательно? Но именно в человеке изначально утверждены истинные Образ и Подобие Божества, что и показал на Своём Примере Сам Бог, родившись от Богородицы, и именно тогда, когда без этого богоявления мир был обречён к уничтожению.

 Так было и в самые годы предверия РОЖДЕСТВА ХРИСТОВА в Вавилоне. [СМОТРИ ВОКРУГ—ВСЁ ЭТО ПОХОЖЕ НА МИР, КОГДА ОН БЫЛ ЧУТЬ-ЧУТЬ МОЛОЖЕ {АЛ-МААРРИ}]. Ветхозаветная Церковь была от Духа предварена о воплощении Мессии Истинного со всякой силой и убедительностью [С. Нилус Т5 с.132-137]. Стоном стонал весь народ еврейский, призывая и ожидая «Утехи Изралиевой» (Иосиф Флавий). И   языческий мир не был чужд мессианских ожиданий, ибо в то время небывалые тирания и гнёт пробуждают надежду и на великое избавление. Царство зла  достигло   вершины: везде банкротства, собственность утратила всякую ценность, невыносимая общая бедственность и шпионство, беззаконие и легальные убийства, конфискации, царство террора. Так, вероятно, в год, когда в пустыне раздался голос Предтечи, жрецы Египта объявили о знамении птицы Феникс (“эквивалент” Духа Веков), и последнего периода [мировой месяц Аполлона, как ассимиляция сатаной исхода, как бог], после чего кончина мира. 4-я Эклога Вергилия (за 70 лет до Р.Х.)—время   «Младенца и Девы», конца железного века и начала золотого; и легенда о смерти великого бога Пана (по Плутарху в царствовании Тиверия). Да и величайшие подвиги подвижничества и мученичества украшают Церковь, как содействие и неизменное Патриархальное присутствие Истины в избранных, едино-благодатное и спасительное во всех верно исповедающих, в знамение будущего Века. Всё просто.

  Если вы понять не можете, что любой дух это Всеобщность, то и сатана это заявил, что он вознесёт престол свой выше звёзд небесных, и сатана двурогий, как бог уничтожающий над Богом производящим, а Истинный Бог---единорог Истины, и Он ТриИпостасный, этим я снова в кратце напомнаю, что это означает. А т.к. идеальное возможно только по Истине, то раз Истина не выразима и не множественна, то идеал---это заведомо незавершённый процесс, и если учесть вечность, то только так мышление всегда наполнено смыслом в направлении идеала Истины. И Истина не может быть только в Духе, но Духовна по   Всеобщности, как и природа духа. Истина хоть и вся Первичная Возможность (как Отец всего СУЩЕГО), но не только Она, ибо есть исполненное прошлое и настоящее. Истина не есть также всё сотворённое, ибо есть и ожидаемое. Истина всё это в Едино---отсюда ТриИпостасность Истины и Бога очевидны, и понятно, что Бог явил Истину только Воплотившись, но утвердил Истину---исполнив Воскресение, и это действительно Вечность, которую, по Всеобщности, Бог дарит всем. И история земная с этого момента эсхатологически снята, но Терпением Своим Бог спасает Своё творение, и явно не при помощи зла, как революционная невоздержанность. Ибо дух лестчий противно Христу мудрствует, и действия его в нас мятежны, стропотны, исполнены похоти очей, похоти плоти и гордости житейской. Как и евреи ныне говорят гордо и богохульно, и Закон Божий не исполняют.

  Прочтите эту часть внимательно, а то отсутствие в Боге ТриИпостасности, не даст ни духов создать, ни душу человеческую, ни единство человека во плоти, как личность и по Истине, да и спасти и утвердить вечность, также становится невозможным, ибо Закон---это Двоичность Завершённости. И здесь реальность вещественной действительности имеет величайшее фундирующее значение. 

Ибо объект рассуждения заключается в том, чтобы из рассмотрения того, что мы знаем, выявить то, чего мы еще не знаем. Следовательно, рассуждение оправданно, если оно таково, что дает истинное заключение из ис­тинных посылок, а не наоборот (Ч. С. Пирс). Об истине никогда нельзя говорить как о предмете понимания, но только как о предмете веры (У. Блейк).

 Отсюда естественной будет мифологема Веры и Трансцендентальная проблема религии [c.728-739]---Следует признать, что и мифу присуща вся та объективность или кафоличность, какая свойственна вообще откровению: он и выражает собственно, содержание откровения, т.е. откровение трансцендентного высшего мира совершается непосредственно в мифе, он есть письмена, которыми этот мир начертывается в имманентном сознании, как его представление. Можно сказать, что миф есть синтетическое религиозное выражение a priori, из которого уже аналитически, на предметной основе и априорных возможностях, возникают и выводятся апостериорные утверждения. Миф содержит в себе нечто новое, дотоле неизвестное, причем утверждает свое содержание, как самоочевидную истину. Эта самоочевидность порождается опытно-интуитивным характером ея происхождения. Мифу присуща своя особая достоверность, которая опирается не на доказательствах, но на силе и убедительности непосредственного переживания. В мифе констатируется встреча мира имманентного — человеческого сознания (как бы мы его ни расширяли и ни углубляли) и мира трансцендентного, божественного, при чём трансцендентное, сохраняя свою собственную природу, в то же время, благодаря мифу, сопрягается с имманентным, а само имманентное модифицируется, давая в себе место трансцендентному. И сама активность мифа, модус известной инициативы со стороны трансцендентного (как отрицание эманации), которое желает этой встречи, и именно в реальности этой встречи и заключается сила диктума убедительности мифа. Он есть поэтому событие, которое совершается на грани двух миров, в нём соприкоснувшихся. Он есть нечто „благодатное" (беря понятие благодать в общем и формальном смысле). Содержание мифа всегда конкретно, ибо речь в нём идет не о боге вообще и человеке вообще, но о диктуме воспринимаемой формы определенного богоявления и богооткровения. Актант мифа, его субъект, может быть обозначен только „собственным“, а не „нарицательным“, родовым именем. Миф есть, или должен быть поэтому, отрицанием всякого субъективизма[с.729] или психологизма. Напротив, лишь сознание, что в человека входит нечеловеческая сила и в нём совершаются превышающие его собственную меру события, и создает жизненную убедительность мифа. Не человек действует или „полагает", как это имеет место в субъективно-идеалистических построениях, но в человеке происходит, в нём полагается и в нём говорят высшие сущности и силы. Таинственный характер, согласно сказанному, принадлежит, строго говоря, всему богослужению, однако эта таинственность сгущается и, так сказать,[с.739] кристаллизуется в отдельных Актантах, составляющих собою таинства в собственном смысле. Таинство отнюдь не означает собою сообщения каких-либо тайн или секретов и не имеет никакого отношения к „сокровенному знанию“, оккультизму и магии. Таинство представляет собой столь же необходимый и даже, т.ск. гносеологически неизбежный атрибут религии, как молитва; поэтому, помимо их религиозного постижения, следует понять и этот гносеологический их смысл. Религия вытекает из чувства разрыва между имманентным и трансцендентным и, в то же время, напряженного к нему влечения: человек в религии неустанно ищет Бога (в осмысленной молитве, тропосом своего Имени от Бога), и небо ответным лобзанием приникает к земле, давая себя ощутить (как экзистенциальная объективность). Чтобы вообще была возможна религия не только как жажда и вопрос, но и как утоление и ответ, необходимо, чтобы эта полярность, эта напряженность иногда уступала место насыщенности, чтобы трансцендентное делалось ощутимым, а не только искомым, и приобщало собой имманентную действительность. Таинственный элемент в самом таинстве, собственно и заключается в жизненном общении с тем миром, который всё же остается для нас закрытым, причем здешний мир ощущается как вместилище того, другого мира; говоря короче, таинство есть переживание трансцендентного в имманентном, сообщение „благодати“ творению в определенных таинственных актах веры.

  Как то, что и по Витгенштейну---«То, о чём нельзя сказать, то можно показать», как обозначение Верой Самой Истины в Боге, в Церковном антропоморфизме представления Истины через богослужение и неложно верующих человеков, как Иконическое представления Вечной Истины, здесь на Земле представляя спасение и вступление в Новый спасительный Завет с Богом, по Халкидонскому догмату---«Неслитно,   Неизменно (непревращенно), Нераздельно (неразделимо), Неразлучно (неразлучимо)».

  В приведённом тексте, нужно усвоить, что хотя и признаётся тройной состав реальности [[Есть три модуса сущего, и они доступны прямому наблюдению, в элементах чего угодно (так или иначе) представая сознанию. Первичность, Эйдосы---Сущее  как   положительная качественная Возможность; Вторичность, природа, диктум---сущее как факт действительности (завершённость воли); Троичность---сущее  как Закон   (Всеобщность и Актант) жизни и смысл познания, способные управлять фактами в будущем.]]. Но признание этого тройного состава не означает однозначное проистекание (рефлексию) одного из другого, весь тройной состав возник одновременно (как Истина в Возможности таковому быть), но всё же Третичность имеет рефлексию во Вторичности, а Вторичность---в Первичности, не переходя друг в друга (Халкидонская схема), и именно распознавание пониманием этой рефлексии---подаёт объективность познания. Ибо справедлив тезис---"Никакая имитация не есть ни реальность, ни объективность", но сама объективность сознания---это открытая Возможность воссоединения с реальностью познанием, имея также три модуса---Качество, Факт и Мысль.

  Отсюда вывод: Сознание Метафизично по природе своего единения Истиной, метафизическим Именем, но Всеобщность сознания личности---в самой духовной природе сущности человеческого духа, воссоединяемое в единство феноменологически сложенной душой, имеет рефлексию в Возможности---телом, и коррелят всего этого---глубинная интуиция Истины, Совестью метафизического Имени человека от Истины, что безусловно не уничтожимо и непреложно (Халкидонская схема---«Неслитно, Неизменно (непревращенно), Нераздельно (неразделимо), Неразлучно (неразлучимо)»).

Автор: Невесёлый Роман Альбертович. roman.neveseliy@yandex.ru