нарцисс хорош только вне брака, как любовник, и где воспроизводит объект сопротивления более чисто, в силу полной "потери" Тела Матери, тогда как эффект потери Тела Матери чаще перезагружен а-социальным трендом неприятия "равного" себе, а Гитлер к женщине был весьма мягким и терпимым, ведь равныммужчине может быть только женщина, а не мужчина, где и война более открытая. Что женщину привлекает в "мужчине", только специфика объекта сопротивления, но в бракенарцисс может отталкиватьэмоциональным безразличием к объекту. Женщины захваченный страстью к Гитлеру даже теряли самообладание. Остроежелание вернуть Крым у политиковРФ также связано с потерейТела Матери, но у всех в разнойстепени. Нарцисс - это феномен бесполого Тела которое не может продуцировать половое Тела, и этот тип мужчины может иметь женственность намного превосходящуюженскую, так как его борьба ограничена мужчинами, а женщина не имеет пределов в борьбе с любым попавшим в её полебиополом, как мужским так и женским. Вождь - это нарцисс, его женственностьпозиционируетсебя к входящейтолпе, в актепринимающемтолпу.
нет связи между "ответственностью" монархов и успехами монархии, и даже наоборот, ответственность порождает больший хаос в силу "вертикального" характера её, тогда как правогоризонтально расположено, а вертикально - хаос. Путинауспех случаен, в причастноститолпе причина, и в слитности с ней. Толпаправит и в Европе, чиновник только угождает ей в силу таланта и возможностей. Екатерине императрице пришлось полюбить народ (толпу) прежде успеха её, но "талант" ещё необходим чтобы слиться с "толпой", данныйприродой если только. Люди случайно пришедшие во власть достигали больших успехов, тот же Гитлер, Путин, Сталин, вопрос какой природы этот успех, почему-то никто не задаётся этим вопросом. Успех в отличие от права не имеет критерия, право имеет признак(критерий) "равенства" гражданского, успех нет.
Начитавшись документов, мемуаров, личной переписки и прочего, сделал тут глуповатое, но сильно меня поразившее открытие. Вот я считаю, что самодержавие – историческая беда России, ее хроническая болезнь, от которой страна всё никак не излечится. Те, кто читал мою «Историю», знают, что к Романовым я отношусь, мягко говоря, без любви. И вдруг, составляя сравнительный график идейно-психологической эволюции российских монархов, осознал, что все они, начиная с Екатерины II, очень ответственно и серьезно относились к своей миссии, работали на износ, были скромны, а то и аскетичны в быту, совсем не жестоки. И искренне желали своему народу блага, но поколение за поколением расшибали себе лоб, будучи не в силах этого добиться. Они все, даже «василиск» Николай I и «бегемот» Александр III, теперь кажутся мне какими-то бабочками, бьющимися о стекло. Самодержавие от этого я любить не стал, но картина мира стала еще сложней. Как и написание истории.(Акунин)
