Им не понять, им никогда не понять, что такое «даль» и «дорога». Просто не дано, потому что они существа места. Сказать бы – курицы по сути, по природе, но обидятся. Хотя это правда, а на правду нельзя обижаться. Да, они существа места, а мы – дали. Они, если и перемещаются, то только в надежде на лучшее место там, чтобы это «там» превратить во всегдашнее свое «тут», откуда уже никуда, и колготиться в нем, устраивать, обихаживать.

Знают все, как мы умеем мужчин обволакивать, потому нас замуж европейцы, американцы всякие и арабы тоже со сказочного Востока. Хотя мы им, кажется, совсем никак должны быть с нашими привычками. Но берут. Не всегда, говорят, нас долго выдерживают, но берут – это главное. И еще, кто там кого не выдерживает, может, это мы их?

1. Все люди – грязь! Это, если по-честноку, факт для любого, кто не лох и не фрик.

2. Жить надо ощетинившись одному против всех и со своими вместе против чужих.

3. Верить можно только в добро, добро нажитое, и потому продавать всё, всех, себя самого, опасаясь лишь продешевить.

4. Счастье – это когда кругом одни лохи.

Так победим!

Когда мы в 37-м вопили на площадях: «Расстрелять, как бешеных собак!» - мы были глупы и искренни. Мы знали тогда совершенно точно: за то, как мы жили до сих пор не в коммунизме, виноваты ихние шпионы и наши предатели. Ну, не мы же сами, в конце концов.

Загадочность прыжка нашего в Сирию и обратно улетучивается, если в качестве главной цели этой спецоперации определить не спасение друга Асада, а разрушение единой Европы с помощью беженского потопа. Замысел операции был превосходен использованием в ней обиженного на Европу турка, который хранит и хранит у себя многие сотни тысяч беженцев, в эту Европу рвущихся, а его заслуг не ценят: ни денег не дают, ни билета в Европу его стране не обещают и вообще его не любят. Не только замысел, но и исполнение операции стало ошеломляюще дерзким и эффективным.

Мы живем в эпоху тотального бюрократического произвола. Никогда в истории нашей страны у чиновничества не были до такой степени развязаны руки и все остальное тоже. Нечто похожее было разве что в царствование Ивана Грозного, но тогда и чиновник вполне мог стать объектом произвола. Теперь сам он от него практически защищен, защищен, в частности, законом, но, главное, корпоративными нормами, которым если следовать, то ничего с чиновником страшного не случится, как бы тот ни разгулялся за пределами корпорации.

Если посмотреть на нас глазами советских людей, то мы теперь образцовые реакционеры и поджигатели войны. И правда, мы приходим в чужие революции, чтобы сжечь их в пожаре войны. Потому народы Советского Союза в едином порыве на всех собраниях и митингах заклеймили бы нас как пособников поработителей свободолюбивых народов. И ВВП такое собрание должен был организовать просто по должности и зову сердца, как настоящий советский офицер и коммунист.

Горбач – он шестидесятник: искренний, романтичный, даже прекраснодушный. Он себя под Лениным чистил, который из детских книжек. Как так может быть с партийным функционером? – А вот. Просто шестидесятничество было настоящим и как всякое настоящее способно захватывать даже начальников. Почему даже, когда очень даже, если Хозяин истлел в далеком прошлом, и им привычно уже в хрустальных замках, откуда новый прекрасный и яростный мир такой привлекательный и достижимый. Ведь люди наши готовы идти по свету, им в общем немного надо, совсем немного: им надо знать – зачем?

1.Советский Союз

Его существование было оправдано тем, что он самое то место, откуда с неизбежностью произойдет всемирная революция трудящихся. Это было априори ясно не только Ленину с Троцким, но и их верному ученику – Сталину, который просто старался к ней лучше приготовиться. И последующие вожди тоже об этом мечтали, пока Афган не превратил мечты в дым: вдруг оказалось, что мы даже тут в «прогрессоры» не годимся, куда нам на целый мир.

Неукротимое стремление покарать турок открыло-таки глаза на истинную природу вещей, потому совсем недавно, когда мы бодались с Обамой и Меркель и обнимались с Си Цзиньпинем, полагалось, что мы на равных с ними. Это как минимум.