Пресуппозиция...
Пресуппозиция…
…то, что предшествует пропозиции, предваряет знание, забегает вперёд, будучи пред—пониманием, интуицией, не выраженной в словах, отсюда лат. prae — впереди, и suppositio — подкладывание, заклад… В лингвистической семантике пресуппозиция и презумпция (лат. praesumptio — предположение, ожидание) синонимы. Истина прикасается к уму прежде квалиа. Предложение уясняется, обретает осмысленность не в результате опыта или суждения, а спонтанно, вдруг, как если бы искомое явилось уму без приглашений и по собственной инициативе. При этом [означаемое] взбирается на кромку губ [означающего], но запинается от частого дыхания, сбитого при восхождении на вершину… Истина имплицитна. Она в контексте, о котором ум догадывается по учащённому сердцебиению и блеску глаз, выдающих с головой ангажированность смыслом… Пресуппозиция – обусловливает смыслогенез. Как девчонка, она машет телеграммой перед носом. Ум строит догадки, позволяя воображению совать нос в его дела. По этой причине ум склонен доверять молчунам, которые «знают больше, чем говорят».
Из всех пресуппозиций (экзистенциональные, прагматические, синтагматические, коннотативные, коммуникативные) мне ближе [экзистенциальная], чей предмет — существование отдельно взятого индивида, в силу чего такая презумпция не может быть пустой дескрипцией, как полагал Рассел. Окинув взглядом долгий путь, проделанный философией языка, я нашёл определение пропозиции П. Стросона наиболее релевантным, итак: «P предполагает S (то есть S является пресуппозицией P), тогда и только тогда, когда (1) P — истинно, то S — истинно и (2) P — ложно, то S — истинно». Однако, если для определения импликации истинно, что S — импликация P ⇔ P (P→S), то для пресуппозиции необходимо: S — пресуппозиция P ⇔ P (P→S) ∧ (¬P→S). [1]
Опираясь на интуицию Г. Фреге, предложившего различать утверждаемое и предполагаемое в некотором высказывании, пресуппозицию я буду называть предположением, которое не является частью высказывания, но влияет на его значение [2]. Находясь рядом, истина бросает на высказывание тень своего присутствия, и благодаря этому контуру (референции) денотат выступает в истинном значении, которое обнаруживается в скрытом посыле, извлекаемом из речевого шума. Смысл топчется за речевой дверью, но не смеет её отворить: истине запрещено обнаруживать себя в коммуникации. Родная сестра мысли, пресуппозиция отсутствует/присутствуя. А, желая достучаться до денотата, вынуждена держать язык за зубами.
Молчание продуктивно если: а) воздерживается от суждений, не проясняющих положения вещей; б) утаивает сокровенное от профанов; б) генерирует беспредпосылочность.
Ведь молчание — синоним мышления, которое, будучи притворно—сущим, обращено на себя, захвачено объективацией себя как ноумена без феномена, как неприкаянности, обретающейся в средостении, на «кромке», между Сциллой (бытие) и Харибдой (ничто), — так вот этот бессубстратный фантом вдруг обнаруживает экзо—скелет: внутреннюю логическую форму невыразимого/непредставимого. Ведь в существе безголосости не лежит запирательство. Молчание — модальность, но не упрямство. Молчун вытаптывает тропу под топологию чистых форм, которые, не будучи плодами свального греха сущего и не—сущего, всё же страдают от гипоксии и отсутствия околоплодных вод.
Или молчание — оберег: чур меня; или радиоточка, у которой приглушен звук, ужат диапазон, — но не экзистенциальным образом, как если бы речь зашла о поступке, бытии при кромке губ, чьи уста никогда не отверзнутся, не будут обрезаны; не в результате наложенной на себя епитимьи, обета молчания, а по причине духовной несостоятельности... И тогда молчание — скудоумие, поскрёбшее себя по сусекам, но не нашедшее и рисового зёрнышка)))
Но как молчать о том, о чём говорить — не следует? Разве, вознамерившись упрятать под спуд нечто, т.е. в – ничто, запереть в—себе и для—себя, где в затворе оно станет Ding an sich, молчание не проговаривает то, что собирается умыкнуть?
Молчание — крик вещей, пожелавших выговориться, но чей язык пришпилен к нёбу, — взгляните: как красноречиво вещи жестикулируют, изъясняясь тактильными пассами слепо—глухонемых. Наконец, молчание — прото—мiр, но не в форме пропозиции, связного текста, а в локусе пресуппозиции, модальности, намерения. Как потенциально—сущее, молчание предшествует атомарным фактам, когда те проклёвываются из небытия, и закрывает веки всякому положению дел, когда, исчерпав сюжеты, перипетии, истории сходят с подмостков.
Невысказанное/непрожитое, таким образом — и повивальная бабка, и похоронный агент. Остаётся узнать: кто же утюжит молчуну погребальные фраки и белые простыни для родовспоможений? И в самом деле, ни в этой ли функции, — быть начеку, держать протянутой длань, чтобы выхватывать из мутных вод Стикса незадачливых пловцов, — состоит подлинный, а не записной героизм этого скупца? Тогда молчание — «подручное (Zeug)» Хайдеггера. И всем аналитикам, считающим континентальную философию беллетристикой на сон грядущий, остаётся лишь сверкать пятками)))
По словам философа Юрия Романенко, молчание укоренено в украинском слове «мова» (язык), «мовити» (говорить). И в самом деле «мовчати» (молчать) имеет богатое семантическое значение... Разворачиваю этимологический словарь Семёнова А. В.: молча́ть, молчу́, укр. мовча́ти, блр. мовча́ць, др.—русск. мълчати, ст.—слав. мльчати σιωπᾶν, болг. мълча́, словен. mółčati, mołčím, чеш. mlčeti, слвц. mlčаt᾽, польск. milczeć, в.—луж. mjelčeć — и натыкаюсь на сербохорв. му́чати, му́чи̑м))) Здесь молчание напористо, агрессивно и готово навалять бока, оно выступает в форме действенного глагола.
Вспомните «Крик» Мунка, «Немую каденцию» (Cadenza visuale) А.Шнитке, когда оркестранты водят смычками не по струнам скрипок, альтов и виолончелей, а в воздухе, в полной тишине, которая, однако, звенит и грохочет, но не по причине экзальтированности пустоты, сгустившейся в камероном зале консерватории, а в силу благозвучия, которое, перелившись через край, выплёскивается из ошарашенных слушателей, материализуя самые смелые их аллюзии... Отсюда, этимологический ключ, — даже если, чтобы отыскать его, пришлось шарить в потёмках, — не отпирает засовы априоризма. Ведь молчание — действенный глагол, не разъясняющий, не растолковывающий, но творящий положение вещей. И если и сопоставим со временем, то не в качестве клиента, а в качестве patronus.
И поскольку молчание как, впрочем, и Бог, не существуют, т.е. не наличествуют ни в сущем, ни в не—сущем, то логично перефразировать cogito Декарта, а именно: «Я знаю, что не существую» (нем. Ich weiß, dass ich nicht existiere), следовательно «Я мыслю, когда меня нет» (Puto, cum ego non))) В этом смысле молчание есть неделимое, т.е. предел, атомарный факт, множество без подмножеств...
Но молчание и кровоток, который стучится в ритм умалчиваемому, — тому, что чревовещает в—себе, но от имени непредставимого/невыразимого. Молчание взбирается на кончик пера/языка, чтобы совершить сэппуку. А, покончив с хараки́ри (яп. 腹切り), из предметной сферы, — прежде немыслимое/неизъяснимое, — переходит в мир объектов. Так реальность прирастает действительностью.
Таким образом, молчание пользуется собой как рычагом, надавив на который, оно воз—действует на умалчиваемое.... Но, чтобы понять – как такое возможно, зададимся вопросом: как молчать без ущерба для умалчиваемого? И молчание ответит: немедленно, завтра, когда—нибудь…
_____________________________________________________
Литература:
1. Наумова Л. А. Пресуппозиции в логике и лингвистике // Философия: в поисках онтологии: Сборник трудов Самарской гуманитарной академии. — Самара: Издательство СаГА, 1998. — № Вып. 5.. — С. 236—255.
2. Strawson P. On referring. In Caton E. (ed.) «Philosophy and ordinary language». Urbana, 1963, p. 175
Санкт—Петербург, 2021 г.
- Юрий Кузин
- Для комментирования войдите или зарегистрируйтесь
Философский штурм | Совместное философское творчество © 2006-2014
Сайт представляет собой площадку для функционирования философского интернет-сообщества, участники которого заинтересованы не только в индивидуальном, но и в коллективном философском творчестве.
Комментарии
Как пишет Гиляровский в своих мемуарах, он крепко усвоил науку от матроса Китаева, он же беглый Васька Вьюгов.
Всегда молчи. Нашёл молчи. Украл молчи. И так далее. И благодаря этой науке Гиляровский и дожил до своих лет начав с бурлака и станичника и побывав в смертельных переделках.
Дорогой, Вячеслав, буду признателен за Ваш ответ: как молчать без ущерба для умалчиваемого? В контексте моей статьи...https://clck.ru/Vw2zo
По указанной ссылке попадаешь на эту страницу.
Красиво написано и очень умно.
Но это констатация. Смысл?
Вы хотите сказать, что умалчивание бывает полезным? Наверное, иногда, по ситуации. Но не часто.) Умалчивание тормозит ум и потенциально взрывоопасно.
Тут вряд ли уместны общие рекомендации. Скажу о себе.
Лично мне нечего скрывать от народа.) Как любому честному человеку.
Наоборот, я бы хотел, чтобы позитивные, откровенные взгляды распространялись. А не умалчивались.
Вот мне, кстати, было бы интересно услышать от последователя "аналитической философии" несколько слов об этой философии - к чему она? зачем? о чем?
Для меня это Terra Incognita. Пытаюсь сейчас начать читать "Индивиды" П.Ф.Стросона, но как-то не идет...нужно собраться с силами и уделить время.
https://vk.com/doc-6827569_408113544?hash=a55b760a0976701dc9
Ответил (в том числе со ссылкой и на Виталий Иванов) в параллельной теме в посте "Молчание как трансценденталия?" - ссылка.
Вы же знаете, Сергей, мой принцип: философствуй здесь и теперь))) Если у Вас есть, что сказать - говорите... По ссылкам не хожу принципиально...
Я уважаю Ваш выбор, хотя по Вашей ссылке сходил без проблем.
философические "тёрки" вокруг Пресуппозиции на ФБ
Галанин Рустам: То, что Вы говорите о "неприкаянной мысли", что она ни в бытии, ни в небытии, похоже на то, что Гейдар Джемаль говорил о "сознании" - что сознание, будучи "точкой нетождества" с миром и бытием, более сродни небытию (которое, судя по всему, и есть Аллах), равно и сам Ваш посыл исходный - негация философии Бытия - тоже похожа на джемалевскую негацию европейской метафизики как аполлонического (светового) учения о Бытии-Благе, учении, описывающем в итоге Иблиса (а он и Люцифер - Светоносец одновременно) во всех его ипостасях (свет, общество, бытие, счастье, деньги и т.д.).
Дмитрий Емельянов: представьте планету, населенную исключительно проститутками… При том, что все, без исключения, "клиенты" одномоментно являются коллегами и заняты ровно тем же. Вопрос: чем заняты обитатели Абсолюта, проституцией или бизнесом?
Юрий Романенко (Дмитрию Емельянову): Абсолют у Виктора Пелевина - солидный Господь для солидных господ, успешных в дискурсе и гламуре, т.е. в бизнесе и проституции. А у Аристотеля ум-перводвигатель покоится, но именно этот абсолютный покой дает импульс к началу вращательного движения всего сущего вокруг ума. То что вращается в правильную сторону - естественно, что вращается в неправильную - то из-вращается, т.е. противоестественно. Но ум покоится и независим от всяческих вращений в ту или иную стороны.
Vlad Zurragch: Молчание гибнет не только на кончике пера. Оно гибнет вернее, слетая с кончика языка.
Юрий Кузин: Раньше — в акте, как внутренней манифестации, голосе из подполья....Молчание в контексте трансцендентализма, т.е. имманентного, снаряженного для вылазки в лагерь априори, есть воздержание от актов, даже скажу больше — удерживание от удерживания, т.е. безмыслие. Но и табу, как выясняется, есть приказ: молчи, скрывайся и таи, т.е. само бытие запрета есть внутренняя речь, пересыпанная хулой и похвалой... Некоторые полагают, что бездействие ума, унявшего свой интенциональный аппетит, достижимо в исихазме, где во мне и мной говорит Господь…. Но даже Раджа Йога, практикующая медитацию ментального безмыслия (Unmani Avastha), оборачивается изощрённым чаепитием с сонмом будд и бодхисаттв. Ни уверовавшие в Бога, ни высшие ангельские чины не удостаиваются аудиенции с Творцом, не говоря уже о собеседовании. Велеречив дiавол, речь отдана бесу, превратившему дискурс в инструмент взлома железа/биоса — тела/души.
Философические "тёрки" вокруг текста на Интеллектуариум.
........................................................................................................................ Nechaeva Natalia: Пресуппозиция всегда существует и рождается в контексте языка. Молчание,в этом отношении, может быть принципиально невербально. Молчание - как отсутствие молвы при ее наличии в разных вариациях и контекстах - это пресуппозиция. Молчание - как принципиальное безмолвие и довербальность в этом отношении никакой пресуппозицией не будет, от слова "совсем". Сокрытие смысла, не тождественно досмысловому уровню "творческого блуждания" сознания и разума. Продуктивным и созидательным молчание может быть только при отсуствии существующего смысла. " Перетасовка" же уже сущестующих комбинаций мыслеобразов - есть игра в мышление и порождение "квази-нового". Самоуспокоение в этом плане пагубно для философии и философствующего. Ибо, новая мысль - это не комбинация уже бывшего, а создание принципиально нового, досель не существовавшего уровня смыслостроения и мыслепорождения. ..Умалчивание - это пресуппозиция. Безмолствование же - нахождение в небытии мысли, в абсолютном хаосе и бездне, из которой усилием воли необходимо добыть несуществующий первообраз и перевести его в первослово. Безмолвие не лжет, в то время как умалчивание - изреченно и ложно. Истина же сама по себе не правдива и не ложна, она либо есть, либо ее нет. Именно по отношению к истине уже выстраивается истинность и ложность. Пресуппозиция - это блужданние и навешивание смыслов, в то время как они могут целиком и полностью отсутствовать. Интерпретатор и интерпретируемое могут легко уйти в дебри неистинного, удовольствуясь лишь "легкими колебаниями" поверхности языковой действительности. Истина в бездне, в беспросветной и абсолютно безмолвной. Но мало кто хочет прибраться к ней, ибо тогда надо отречься от мира и своего эго, стать бездной и стать абсолютным безмолвием. Это слилшком большая жертва, и надо иметь очень стройный и организованный ум, чтобы не сойти с ума, породить из небытия и ничто алмаз истины и смысла.
Юрий Кузин: Браво! Целый трактат. Отделю зёрна: "Пресуппозиция всегда существует и рождается в контексте языка. Молчание,в этом отношении, может быть принципиально невербально" (С). Пресуппозиция - до языка, до цивилизации, до культуры. Она, если угодно, внутренний человек, продирающийся сквозь дебри и стремнины. Молчание - вербально, поскольку состоит из: а) проговаривания умалчиваемого, его объективации перед внутренним взором, поименования и феноменологической дескрипции, равно, впрочем, как и эйдетической в купе с интеллектуальной; б) изобретения испанского сапога (заточение в скобки естественных установок), в который заточена беглянка-аристократка до падения Узурпатора и реставрации Бурбонов))) Таким образом, молчание, - если это не логоневроз, - складывается из внутреннего диалога: 1) с малым логосом (persona); 2) большим логосом (populus); 3) божественным/инфернальным... Следовательно, молчание - пресуппозиция поскольку, как унавоженная почва, зачинает, вынашивает и изгоняет из своего чрева сухие и ломкие стебли пропозиций, которым, правда, ещё предстоит заколоситься, подняться на дрожжах и поджариться до хрустящей корочки, - неконвенциональных речевых импликатур (non-conventional implicatures). Эти импликатуры, обретаясь на поверхности, в регионе прагматики, аккумулируют языковые мутации, чтобы талую их воду донести до основания, не давая речи затвердевать и закостеневать.
Голос НИЧТО прорезается там, где чуткое ухо утюжит грохот повседневности. Не-сущее - фигура умолчания, говорят лингвисты, поскольку референция не позволяет точно установить, что эксплицированно, а что имплицированно в данном дискурсе (explicatedvs. implicated). Трудность представляет и буквальное (конвенциональное) значение слова (naturalmeaning). Следуя примеру Кратила, запрещавшего именовать вещи, чтобы не видеть, как в момент произнесения их имени, видоизменяется существенное сущности этих вещей, сциентисты стыдливо указывают на не-сущее пальцем, бормоча что-то нечленораздельное под нос. Л.Витгенштейн и вовсе призывал замалчивать то, «о чём невозможно говорить» (Витгенштейн Л. Логико-философский трактат. М., 1958. 12, афоризм 7). Что же касается внутреннего, латентного смысла того, что подразумевает местоимённое существительное, среднего рода, единственного числа, в именительном и винительном падеже, - то извлечь его не так то просто. И в самом деле, пытаясь уяснить, что «имеется в виду» под Ничто́ (non-natural meaning), нам без инференции (додумывания, домысливания) не подступиться к этой категории, не говоря уже о критериях истинности, вытекающих из её предикатов (truthconditions)...
Nechaeva Natalia: Прессуппозиции до языка не существует, уж извините... До языка, до цивилизации, до культуры существует только эхолалия... Либо, в случае современного специально конструируемого философского откровения - погружение в безмолвие как - специальное отбрасывание всего знаемого, в том числе и в области определения Ничтойности, с целью постижения сверхвербального. И это даже не феноменологическая редукция, ибо она все же оставляет маневренность для вербальности, это чистая созерцательность, глазами неофита. - умо-зрение.... Оно не произносит внутренних речей, оно только смотрит и удивляется. Оно "видит", зорко следит, оно пытается понять.... УмовИдение и умовидЕние, а также умовЕдение и умоведЕние ( аналогичное нити Ариадны). Откровения смысла не лежат на периферии просто умолкнувшего, но до этого говорящего.... Они лежат в абсолютной тишине.... мертвой тишине..... Пресуппозиции всегда глаголят, всегда беседуют, всегда трепещут существующими мыслями и смыслами, они в фокусе языка, они в тексте и подтексте. Пресуппозиции умалчивают, но не молчат, они не способны к тишине...
Юрий Кузин: Rapport установлен. Но, подражая автору поста стилистически, мнемонически, экзистенциально, Вы не вступаете в подлинный диалог. Это механика. Вы поёте оды пресуппозиции, но правильным было бы понять - что она суть? Пишите, мол, пресуппозиция до языка не существует, но сам язык не существует ни до, ни после высказывания (коммуникации). Язык, т.е. бытие посредством речевой личности, как и мысль, обретается в средостении, на кромке, в просцениуме, отделяющем бытие и ничто, но не в сущем, и не в не-сущем. Язык не-тождественен себе. Язык, говоря иначе, пресуппозиция внутри пропозиции и пропозиция внутри пресуппозиции. И тот факт, что Вы используете мой термин [ничтойность], вселяет надежду))) Вся феноменология строится вокруг принципа – самотождественности сознания, видящего в себе стрелу с острым наконечником, которую ум, вставив в тетиву, посылает из лука во всё, что дано непосредственно перцепции и опосредованно апперцепции. Мысль затачивается. Бытие поставляет уму сырец реальности, которую интенция, очистив от эрзаца существования и аберрации психического, превращает в предмет. Но не становится ли сознание такой же целью для стрелков, чьи колчаны набиты стрелами, а сноровка ничем не уступает уму? И парадокс, о котором мы и поговорим, как раз и состоит в том, что существование, которое Гуссерль выводит за скобки, оказывается тем априорным местопребыванием имманентного, тем трансцендентальным, что и обусловливает полноту познания. Но как не-существенное, выставленное за порог, содержит нечто трансцендентальное, внеположенное вещам? Тут следует понять, что вещи в себе, возбуждающие, - аффицирующие (от лат. afficere наделять) акт восприятия, - не раскрывают своего существенного даже ввиду редукции сознания. Однако, если и в самом деле порыться в мусорной корзине, куда Гуссерль отправил естественные установки, можно извлечь то, что конституирует и коррелирует акты, что фундирует их помимо сознания и даже вопреки ему. Эти, извлечённые из ветоши, объекты аберрации и есть бытие и ничто. Таким образом, пресуппозиции - то, что выталкивают ум из феноменологической берлоги, своего рода - каузации и казуации.
Скажу в догонку: есть тождество, - то же самое, или просто "то", что не проговорено, не взобралось на кончик языка/пера... Ясно, что пресуппозиция и пропозиция одно, т.е. тождественны. Речь о системе, - сердце, капилляры, кровоток... Довольно различений, поговорим о [языковом организме], со-полагающем познаваемое, познание и познающего; оговариваемое, говорение и говорящего. Речь не о инкогерентности, а о когезии (связности), которая есть истинное упорство, с каким живое длит себя субстантивно, субстратно и предикативно, длит, спотыкаясь о себя, о буреломы и стремнины сущего/не-сущего, длит из потенции, через актуальное в будущее, - в континуум...
Nechaeva Natalia: Эка Вы загнули, милейший, и стилистика и термин "ничтойность" Ваши ))) Скажите это Хайдеггеру и иже с ним... Надо полагать, что я долно быть польщена восприятием моего коммента как имитации ? Однако такое восприятие моего текста дает надежду, что хотя бы на 20-30 процентов Вы понимаете то, о чем я пишу.... Насчет диалога, с удовольствием в него вступлю в промежутке между станциями Москва-Петушки, помешивая изящный философский коктейль, заранее заготовленной в беспробудных темных лесах, можжевеловой веточкой :)))
Юрий Кузин: что до "ничтойности", которая образована мной от "чтойности", - полагаю, и не одним мной, - то уж точно я предложил инварианты: "за-ничтойности", "кромки", "соглядатайства", "тринокуляра" и прочих эвфемизмов НИЧТО. Вы найдёте всё это в моих текстах по теме.... Да, уж если решились уколоть, то я прихожу в дикий восторг/ужос от "светлейший", или "государь", только не "милостивый))) https://clck.ru/VhbzA