индивид не может быть героем, герой и толпа одно и то же, просто с разных позиций рассматриваемое. Обыкновенный человек - миф, надо сначала поверить в обыкновенного, а потом принять его за такого. Душа - есть причастность толпе, потому что душа не имеет границ, душа поглощает всё и верховодит всем. Выделяется герой только из толпы, в сопротивлении ей, так как и толпа являет собой объект сопротивления. Современный политик при либерал-фашизме также герой, и поэтому идёт непрерывная смена героев, если герои не утверждают свою приверженность толпе, и только один герой остаётся как состоявшийся в толпе. Не случайно также что Путин несменяемый в России герой, а остальные только враги героя или попутчики. Путин всем своим видом подтвердил что имеет душу, а иначе причастность толпе невозможно было доказать. Индивиду чуждо и понятие долг, руководствуясь свободой он знает только необходимость, свою, и своего. Дух - бесполое Тела, душа - состояние принимающее дух, а состояние реально во взаимодействии только, и значит душа не одна, ей предшествует объект сопротивления в стремлении реализоваться в бесполом Тела. Герой не предшествует индивиду вовсе, а сопровождает его жизнь, в одно время ты герой, а в иное - ничто, а значит это пассивная форма сущего, а не активная, и зависящая от причастности индивида к толпе только. Поэтому говорящие что времена героев ушли не правы, мы их видим всё время в роли артистов и политиков. Высшей и активной формой сущего является индивид, его пробовали позиционировать Штирнер и Ницше, и неудачно, явно религиозно, в силу того что сами для себя не преодолели висевшее и над ними бремя героя. Героя создаёт толпа, поэтому герой не может влиять на саму толпу, а на её превращения если только, и здесь источник реформ, которые Путину удались при помощи холуёв и приспешников в Думе, правительстве. Гитлер считал толпу женщиной, и значит её надо ставить в границы, и тогда только возможны превращения, подобно создавался и традиционный брак, женщину не спрашивали что, куда, как, а только загоняли туда, и в институте брака традиция показала себя хуже некуда, с одной стороны ранний брак для женщины незаменим, это плюс, но брак не был свободным, что минус, и по сей день остаётся таким же дремучим, где толпой неизменно выступал женский биопол, а героем мужской, и где герой силился только одолеть толпу. Ценность брака в границах, где только и возможны были превращения, но границы превратились в цепи, что и привело к разрушению последнего бастиона свободы, где и мог выкристаллизовываться индивид.

Одним из фундаментальных качеств, отличающих героя от обыкновенного человека, Иннокентий Анненский называет мегалопсихию, или «величие души». В «Истории античной драмы» он пишет:
«Внутренними качествами – так сказать, активной мегалопсихией – были мужество героя, дерзновение и нежелание ограничивать свою волю теми пределами, которые существуют для масс. Такое дерзновение влекло героя на борьбу с богами – теомахию. В некоторых русских сочинениях теомахия объясняется как борьба с судьбой, но это объяснение не имеет смысла: герой боролся с богами. (…) Была еще одна черта, отличавшая героя от простых смертных – это его отчужденность от толпы, его духовное одиночество. Но причиною такого отчуждения героя не было высокомерие или нежелание сливаться с толпой, а, напротив, готовность нести большую, сравнительно с другими, ответственность за свои права и дерзания».
Речь здесь идет отнюдь не о титаническом бунте против олимпийского порядка с целью узурпации власти, а о героическом дерзновении «стать как боги» (не вместо богов, а именно «как боги»), об онтологическом «броске», о попытке преобразовать саму экзистенцию посредством «выхода за пределы» дозволенного человеку. Геракл, сошедший в Аид, отвоевавший Алкесту у бога смерти («Алкеста» Еврипида) и возвративший ее Адмету, совершает тот самый «бросок» за предел жизни, который утверждает его в новом онтологическом статусе (больше того, он идет на то, что оказалось не под силу самому Аполлону). 
Н.Сперанская "Фигуры теофании. Очерки о возрождении античности" (книга в процессе написания).