Г. ПАВЛОВСКИЙ - Аполитичность общества состоит в том, что пространство, выделенное Конституцией под занятие политикой, простреливается. Соответственно если вы хотите на него выходить, то вам нужен танк и другие современные вооружения. Но это ведь забава для немногих людей. А большинству пока это не нужно. Пока они могут решать свои проблемы сами, они обходятся без политики. Но я думаю, в какой-то момент они не смогут без этого обходиться.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Понятно, как можно решить проблему самому. Коррупция бытовая всегда поможет. Есть у тебя какой-то конфликт, ты разрешил его.
Г. ПАВЛОВСКИЙ - Я думаю, часто то, что мы называем коррупцией, это просто общественные связи. У нас же нет где…, о коррупции можно говорить, когда можно говорить о праве. Что вот у нас есть правовая зона и точно известно, что там все происходит по закону. А вот то, что отклонения это коррупция. У нас же нет этого.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – То есть потому что у нас ничего по закону не происходит.
Г. ПАВЛОВСКИЙ - Ну неужели это новость для вас.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Да, я так наивный и светлый человек. Хочу верить, что что-то у нас по закону.
Г. ПАВЛОВСКИЙ - По закону у нас извлекается рента, новый закон, новый запрет. Из этого извлекается новая рента. Но это убогая жизнь и конечно эти люди просто идут в никуда, они по Дарвину, в общем, потом потомство, наверное, оставят, но в общем, политического вряд ли.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Но если говорить при всех этих условиях, обстоятельствах, этих миллионах, та внутренняя политика, которую ведет или получается, вообще не ведет власть. Насколько это опасно игнорировать эти 22 миллиона (российских граждан, которые живут вообще вне государства). И каких-то еще других людей.
Г. ПАВЛОВСКИЙ - Она игнорирует в каком-то смысле страну. Ее устройство. Она давно перестала интересоваться страной, а интересуется какими-то условными показателями. Выделила для себя некоторое количество дисплеев и термометров и манометров и следит за температурой. Вот рейтинги. Любимый показатель рейтинги. И даже не чувствуют, что смешно обсуждать рост от 84 до 88%. Это не показатель.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – История с выборами мэра Москвы показала, что рейтингам верить вообще нельзя. И власть не может на них опираться.
Г. ПАВЛОВСКИЙ - Власть не опирается.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Она не может доверять этим рейтингам.
Г. ПАВЛОВСКИЙ - Она опирается на повседневное поведение людей. На их аполитичность и на манипуляции институтами. Но сейчас это перешло в разрушение институтов. И потеряно ощущение важного и неважного. И они между собой сами уговаривают друг друга, что считать важным. Как-то кончится, это понятно и даже скучно об этом говорить, хотя этим 22 миллионам надо конечно готовиться, потому что все придет неожиданно. Я думаю, что проблема в нашем образованном классе. Сейчас в такое время нужно не рыдать в фейсбуке, а исследовать, что происходит, исследовать страну. Узнавать страну. Потому что потом не будет…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Хождение в народ.
Г. ПАВЛОВСКИЙ - Хождением мало о современной науке социальной узнаете. Просто никто не мешает заниматься человеку исследованием страны. Если он это хочет. Проблема в том, что наша образованная публика тоже разленилась, но это удобно все время говорить о Путине. Правильно? И она и говорит.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Но с одной стороны вряд ли кто-то будет спорить с тем, что решения принимает один человек. Это Владимир Путин, с другой стороны вот что изучать, поехать куда. В Тагил и там делать что.
Г. ПАВЛОВСКИЙ - Я не знаю. Во-первых, вы так говорите, как будто в Тагиле нет ни университета, ни институтов.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Что вы подразумеваете…
Г. ПАВЛОВСКИЙ - Это не джунгли.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – … изучать страну. Я знаю, я много поездила по России, видела разные города.
Г. ПАВЛОВСКИЙ - Я думаю, что это, кстати, касается и журналистов. И сейчас уместно было бы, я бы сказал опережающее развитие такой журналистики аналитической. И очерковой. То есть описание важнее оценок. Оценки, ну какие-то тут оценки могут быть. Дерьмо. Что же мы будем бесконечно…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Мы видели, что произошло со СМИ, у которого была отдельная прекрасная команда спецрепортажей и спецрепортеров. Которые как раз описывали страну.
Г. ПАВЛОВСКИЙ - Мешать будут, мешают содержательной работе или мешают браниться. Это большая разница. Да, чудовищное состояние институтов, например, пытаются закрыть Мемориал, Институт истории ведь молчит, заметьте, такого в Советском Союзе представить было нельзя. Чтобы весь институт молчал, когда пытались уничтожить фактически основной центр исследования современной истории.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Россия отвела войска.
Г. ПАВЛОВСКИЙ - Хорошо. То есть, есть много каких-то симптомов движения к лучшему. Я хотел бы думать, что Путин имеет к ним отношение. Что это не игра. Потому что если к этому отнестись как к игре, тогда управляемость упадет окончательно. Он говорит об отчуждении, наши медиа сегодня это фактически Кремль. В чем-то Путин прав, он действительно в каком-то смысле крайний. Он сам так устроил, таким образом, ему так комфортно вести дела, но получилось в итоге то, что медийный центр приобрел значение политического центра у нас. Он вырабатывает идеологию, причем видим, как осторожно пока, но уже в разных программах разных каналов идет поиск каких-то заделов на будущее. Каких-то видео политических платформ. Если так можно выразиться. И именно здесь, собственно говоря, можно говорить о политике какой-то, подковерной, но политике. Когда в Кремле ее не видно, в думе не видно совсем, в думе каждый день что-нибудь запрещают…

http://www.echo.msk.ru/programs/personalno/1418204-echo/