Я, конечно, не херувим. У меня нет крыльев, но я чту Уголовный кодекс. Это моя слабость (Остап Бендер)

Платон и не о законах говорит в современном значении этого правового понятия, а о правилах общежития или уголовных законах, что никакого отношения к современному государству с единой правовой системой уже не имеет, правила общежития - это монастырский устав, а уголовные законы служат только определению гражданского правового пространства, и ограждению оного от посягательств, а не правилам общежития вовсе, а значит то общее во взгляде на законы что имеется и сейчас в представлении граждан надо понимать только в отношении законов имеющих признак единого, а не частного, и это касается только уголовных законов, где нет выбора закона, а только следование ему, что и есть пространство безликого закона. И почему современное законодательство устроено как профашистское по своей сути, потому что большинство законов организуются как уголовные, как имеющие единый характер, а значит вся частная сфера деятельности граждан сверяется с нормативами уголовного кодекса, что и есть правовой абсурд. И получается что законодатели не ушли от Платона, и также как он представляют законы, в бесполом Тела. Платон сохранил ум, "после разума находится на втором месте, – закон и порядок", законодатели уже нет.

- людям необходимо установить законы и жить по законам, иначе они ничем не будут отличаться от самых диких зверей. Причина здесь та, что природные свойства человека далеко не достаточны, чтобы распознать все полезное для человеческого общежития или, даже распознав это, всегда быть в состоянии осуществлять высшее благо и стремиться к нему. Прежде всего трудно распознать, что истинное искусство государственного правления печется не о частных, но об общих интересах – ведь эта общность связует, частные же интересы разрывают государство – и что как для того, так и для другого, то есть для общего и для частного, полезно, если общее устроено лучше, чем частное. Во-вторых, если даже кто и распознает, что от природы все это обстоит именно так, и усвоит это в достаточной мере на деле, то впоследствии, став неограниченным и самовластным главой государства, он ни в коем случае не сумеет остаться при этих взглядах и не сочтет нужным всю свою жизнь поддерживать в государстве общие нужды, предоставляя частным нуждам следовать за общими. Нет, его смертная природа всегда будет увлекать его к корысти и служению своим личным интересам. Безрассудно избегая страданий и стремясь к удовольствиям, она поставит их выше того, что более справедливо и лучше. Себя самое она ввергнет в мрак и в конце концов преисполнит всяческим злом и себя, и все государство в целом. Ведь если бы по воле божественной судьбы появился когда-нибудь человек, достаточно способный по своей природе к усвоению этих взглядов, то он вовсе не нуждался бы в законах, которые бы им управляли. Ни закон, ни какой бы то ни было распорядок не стоят выше знания. Не может разум быть чьим-либо послушным рабом; нет, он должен править всем, если только по своей природе подлинно свободен. Но в наше время этого нигде не встретишь, разве что только в малых размерах. Поэтому надо принять то, что после разума находится на втором месте, – закон и порядок, которые охватывают своим взором многое, но не могут охватить всего.
http://psylib.org.ua/books/plato01/30zak09.htm Платон. ЗАКОНЫ.  Книга IX